Сергей Барк - Гладиатор [СИ]

Внезапно он почувствовал опасность и, оттолкнувшись, легко откатился в сторону. И был прав! Там, где он отжимался секунду назад, стоял невысокий человек, мышцы которого обрисовывали каждую анатомическую часть в деталях. У него были чуть раскосые темные глаза, судя по всему, бета.

— Неплохо, может, ты и не безнадежен.

Учитывая, что охрана его пропустила, а снова нападать он не спешил, это был его новый учитель по рукопашной борьбе. Как и обещал Далат, ровно через неделю.

— Если вы и дальше будете нападать так же медленно, то еще не раз мною восхититесь.

Прищур беты сузился сильнее, если бы у него был хвост, как у хищника, наверняка, он бы бил им о землю. Офиару не собирался грубить, но прекрасно знал, что знакомство — самая важная встреча между учеником и учителем, именно сегодня сложатся их отношения, потому важно заставить уважать себя и тратить время и силы.

Бета ринулся вперед. Офиару отскочил, встал в боевую стойку и выставил блок в последний момент, благодаря автоматической реакции, выработанной долгими, изнурительными тренировками. Еще удар ногой с замаха. Снова блок. Атаки не прекращались ни на долю секунды, и Офиару очень скоро почувствовал, что выбился из сил. Слишком много концентрации, слишком молниеносные нападения, слишком расслабленное тело, и результат — удар слева, проход в ноги и падение. Омега сильно стукнулся челюстью о мраморный пол…

День близился к концу, и Далат уже стал нервно расхаживать по кабинету. Он ожидал, что Акила вернется через час, полтора, но третий час подошел к концу, и медленно пополз четвертый. Вдруг он услышал крики рукопашника, с ходу распинающего личную центурию императора, занятия которых перенесли на более поздний час. По лицу беты ничего нельзя было понять, он как и прежде был профессионально холоден и суров, за что и заслужил уважение солдат, даже несмотря на статус беты.

Вернувшись домой ближе к сумеркам, Далат нашел Офиару в саду. Омежка снова и снова наносил удар по пустоте, едва держась на ногах.

— Зайка? — окликнул Далат издалека.

Офиару обернулся и растерянным взглядом нашел альфу, слишком глубоко он погрузился в собственные упражнения. Светлые волосы облипали мокрое от усилий лицо, пухлые губы соблазнительно раскрывались, втягивая воздух.

Далат подошел как раз вовремя, и Офиару буквально свалился в его крепкие объятья, полностью обессиленный.

— Что он с тобой делал? И что за синяк? — глуше потребовал он, разглядывая посиневшую челюсть.

— Это я упал, ничего.

— Скотина, больше он к тебе не подойдет, — омегу будто ударило.

— Нет, что ты! Он такой классный! Три часа меня гонял! Я все, что знал, отрабатывал! У него столько приемов, о которых я понятия не имею! Пожалуйста, пусть еще приходит, — чуть не плача канючил едва живой омежка.

— Ладно, только больше никаких синяков.

— Я постараюсь, — тут же пообещал Офиару, — спасибо тебе большое, — зевая во весь рот, поблагодарил омега. Купание и укладывание спать прошло уже без его участия. Альфа сделал все сам.

Убив еще неделю, Офиару почувствовал себя немного увереннее. Больше он не проваливался в сон, как только видел вечером любимое лицо своего генерала, но и мысли, неотступно преследовавшие его в последние дни, стали все более настойчивыми.

Воображение раз за разом подкидывало пикантные картины, и Офиару становился рассеянным, забывая выпить содержимое бокала или прожевать кусок хлеба.

Снова загоняв себя до изнеможения, он позволил альфе, и никому другому, уволочь себя в спальню.

— Может, сбавишь обороты? — видя сбитые костяшки и колени, спросил вечером Далат, целуя своего мальчика во все места, до которых мог добраться.

— Нельзя, понимаешь, я только вошел в форму, не хочу быть слабаком.

Генерал хмыкнул и, притянув к себе омегу поближе, потрепал по голове. Они уже легли, и альфа прижимал любимое тело к боку, вдыхая головокружительный аромат распаренного после ванны омеги.

— Тебя что-то волнует? — уже несколько дней, Далат видел, как его пара беспокойно ворочается во сне, повторяя одно и то же слово — «отвернитесь». Он не придал этому значение, но когда тоже самое повторилось на вторую и третью ночь, забеспокоился.

— Это свадьба, — выдохнул омега.

— А что не так?

— Все так, — поспешил заверить Офиару, боясь что его могут неправильно понять. — Просто ваши обычаи…

— Да, — подбадривал Далат, видя порозовевшее основание шеи.