Сергей Барк - Гладиатор [СИ]

Офиару на глазах залился румянцем, а по коже его пробежали взволнованные мурашки. Он не помнил о своем первом разе абсолютно ничего. Значит, все их первые разы еще впереди, решил Далат, едва сдерживая точившее предвкушение.

Офиару смотрел в лицо альфы и видел тот ураган сжигающей похоти, что волнами исходил от Далата.

— Хорошо, — мягко согласился он, сглотнув.

— Умница, — Далат притянул его ближе и чмокнул в лоб, будто дитя.

— Я взрослый, — тут же насупился Офиару и стер поцелуй тыльной стороной ладони.

— Вот и докажешь мне вечером, — Далат подмигнул, сбив вызывающим жестом всю браваду омежки, заставив снова смущаться и сводить коленки.

— Так, всё, а то я не уйду, — силой сдернул он себя с кровати. — Отдыхай, дальше внутреннего дворика ни шагу пока не поправишься. Ясно?

Офиару гордо кивнул, но забота альфы обволакивала и накрывала с головой и это… было чудесно. Он не мог не поверить его словам о паре, то, что разливалось в его груди было ярче всяких слов… и прекрасно ставило всё на свои места.

Далат не выпускал его из своих комнат, заботился, вызвав лучшего врача, отыскал после побега и не наказал. Пообещал двоих рабов и сам признал, что они пара. Если бы это было не так, зачем ему врать? Для генерала он обычный раб без роду, без племени, он и так мог сделать с ним всё что угодно без ненужных сказок и обещаний…

Но самое главное, было то, что душа Офиару безоговорочно отозвалась на нежный взгляд, будоражащий голос, жар чужого тела. Такого Офиару никогда не испытывал. Наверное, это и был тот волшебный зов сердца, о котором рассказывал когда-то папа. Он говорил, что Офиару сам всё поймет, когда встретит того единственного, кто сумеет заставить его дышать в унисон, задыхаясь от страсти… Папа был прав, так оно и было. Это чувство шумело в голове, светилось в глазах, громыхало в груди… И то же самое он чувствовал от того единственного, что стоял сейчас напротив. Был только один маленький вопрос, на который он не находил ответа.

— А зачем ты заставил меня надеть такую короткую тунику на пир? — немного растерянно спросил омега. — Ведь все увидели мой некрасивый шрам.

— И это замечательно. Чем меньше они на тебя смотрят, плевать по какой причине, тем лучше.

Далат отвернулся. А Офиару не мог оторвать по-детски восторженных глаз от своего альфы. Его еще никогда не ревновали.

— А ты скоро вернешься? — окликнул омежка Далата, когда тот уже почти ретировался из непривычной осады чувств, покидая комнату.

— Очень, — довольный вопросом, обернулся хозяин дома. — Только набью одному придурку наглую рожу…

Испепеляющее солнце растеряло свою силу за день и медленно клонилось к западу, когда Император ступил на песок тренировочной арены, где они условились о поединке с Далатом.

— А я уж думал снова испугаешься, — ехидно начал Торциус, намекая на то, что Далат не явился на следующий день после ночных посиделок.

— Я был занят.

— И чем же? Неужто наш несгибаемый генерал наконец отдал свое сердце?

— Думаю, ваше сиятельство, вы суете свой нос не в свое дело, — Далат стал сближаться с соперником, держа оба клинка наготове. Торциус выбрал свое излюбленное оружие: обоюдоострый меч и небольшой щит искусной работы. Оба были облачены в набедренные повязки, выставляя на всеобщее обозрение латы из тугих мышц, закаленных не хуже металла.

— А что же еще делать в Риме, если не интересоваться жизнью своих подопечных и не помогать им в разрешении затруднительных ситуаций?

— Помогать? — удивленно спросил Далат, и, совершив быстрый выпад, нанес первый удар, ознаменовав начало схватки звоном металла.

— Конечно. Разве ты со своей светлой малюткой не продвинулся дальше? — блеснув глазами, Торциус выбросил вперед щит, стараясь закрыть обзор Далату и нанес скользящий удар справа. Генерал был готов к такому маневру и вовремя поставил блок вторым мечом. Толчок, и Торциус отскочил в сторону. — Молчание — знак согласия.

Далат не ответил и снова пошел в атаку, попеременно опуская мечи на щит Торциуса со всей мощью. Посыпались искры. Оставалось загадкой, каким образом было возможно выстоять при ударах, что молотом били о наковальню-щит. Но Император не пропустил ни единого, уверенно предугадывая действия противника. Уловив момент, он молниеносно выбросил меч из под щита, и Далату понадобилась вся ловкость, чтобы отвести лезвие от левого бока в последний миг. Император открылся при ударе, и Далат выпустил один из клинков и шибанул Торциуса в лицо кулаком, тот потерял равновесие и отступил.