Сергей Барк - Перламутровые крылья [СИ]

— Настоящий Наг! — восторженно вскрикнул я, тут же собираясь убедиться, что он всамделешный, и потрогал его пальцем. Зеленая кожа на груди была твердая и гладкая, словно полированная океаном ракушка!

— И чешуя такая блестящая, — завистливо пробормотал я.

О Нагах стали говорить около года назад. У сестры мне удалось выпытать, кто это такие. Она рассказала, что у них нет крыльев и они скользят по земле.

— Но почему? — спросил я тогда.

— По кочану! — ответила Ида и отвесила мне щелбан.

С тех пор я часто думал о странных существах. Быть лишенным крыльев представлялось мне ужасной несправедливостью, достойной сочувствия. И вот, видя Нага собственными глазами, я был поражен до глубины души.

Он совсем не выглядел так, словно нуждался в сочувствии. Он был высоким и сильным, потому как легко держал меня на руках, а ведь даже папа иногда жаловался, что я стал уже тяжелым.

Его ни на что не похожая кожа, вившаяся мелким узором, была зеленоватого оттенка. Никаких волос на голове не находилось, а лицо глядело на меня сквозь узкие прорези. Вместо круглого зрачка карие глаза делила пополам узкая полоска. Не было и губ, только длинная черта, обозначающая то место, где должны были прятаться зубы. Так мне показалось, но быть уверенным я не мог, ведь это был первый Наг, с которым мне посчастливилось встретиться.

Водя указательным пальцем вдоль замысловатых трещинок, укрывавших необычное создание, я нечаянно подцепил одну из них ногтем. Чуть отогнул на себя. Тонкий осколок переломился у основания и остался в моих руках.

«Ух ты!» — восхитился я, сияющей, словно перо, перламутровой раковинке с ноготок большого пальца. Конечно, она нисколечко не была похожа на перо, но так сияла и переливалась!

— Можно, я возьму друзьям показать? — с надеждой спросил я у Нага.

— Тенери! — раздался беспокойный голос матери рядом. Ой, похоже мне сейчас влетит…

Оказалось, я чуть не налетел на дядю Птаха!

О нем очень много говорили в моей семье. Он — глава Верховного Гнезда, приходящийся папе единокровным братом.

Взрослые долго знакомились и представлялись друг другу, следуя ритуалу и наводя откровенную скуку. Куда любопытней было разглядывать столпившихся рядом Нагов. Их было так много, что глаза разбегались.

Я глядел на гладкие тяжелые хвосты и то, как ловко им удавалось скользить на этих массивных приспособлениях. Никогда бы не подумал, что можно так проворно управляться с такой огромной на вид конечностью, к тому же не падать и даже не шататься!

— Не возражаете, если я возьму Тенери? — обратилась к моему Нагу мать.

Я даже не заметил, как прижался к теплой груди, продолжая, не глядя, касаться гладкой отполированной чешуи, пока в другой руке сжимал заветную чешуйку.

Меня передали на руки матери, и мы, обменявшись всеми необходимыми взрослым любезностями, двинулись своей дорогой.

— Тенери, ну почему ты такой непослушный, — корила мама, прижимая меня к себе.

— Ма-а-ам, перья помнешь, — пытался я высвободиться из чересчур крепкой хватки.

— Что это у тебя? — спросил отец, разглядев небольшой плоский диск, зажатый между пальцев. — Ты что, вырвал у Нага чешую?!

Родитель немного побледнел… или он всегда был таким? Я пожал плечами — врать папе, когда он смотрел вот так, я не отважился.

— Верни ее немедленно и извинись за свое поведение.

— Но… — попытался воспротивиться я, не желая расставаться с сокровищем.

— Никаких но, Тенери. Немедленно, — твердо закончил отец, и мать опустила меня на землю.

Мне пришлось догонять компанию дяди и Нагов. Я бежал очень быстро, даже запыхался немного.

— Подождите!

Без труда отыскав моего Нага, я подлетел к нему вплотную и завалился на его массивный хвост. Такой необычный на ощупь — потрогал я его немного, совсем как ствол дерева, но упругий и скользкий… Друзья умрут от зависти — пришел я к замечательному выводу.

— Извините, я виноват, — искренне и твердо сказал я, заглядывая в удивительное лицо. — Мама сказала вернуть, — протянул я чешуйку с сожалением.

— Ос-с-тавь себе, — прошипел в ответ Наг.

— А вы не обидитесь?

Сердце радостно забилось.

Какой замечательный Наг! Такой добрый! Я обнял хвост сильнее, желая показать, как я счастлив и благодарен.

— Нет, — ответил он. — Тебя заждались родители.

Но я все никак не мог оторваться от невероятного хвоста. Он жил в моих руках, едва заметно переливаясь тысячами ниточек глубоко внутри.

Грудь Нага едва опустилась, словно от вздоха. Его кисть нырнула за пазуху.