Сергей Барк - Вампир из Трансильвании [СИ]

Как это сделать я примерно представляла. Не зря же пересмотрела тысячи фильмов хорошего качества и не очень о всевозможных вампирах, зомби и остальных монстрах. Чего стоила картина про акулу, загнавшую девушку на отмель! Там тоже была травма ноги. Не совсем такая, как та, на что я старалась не смотреть, но…

— Ты же суровый румынский мужик, Влад. Так что всё будет пучком, — говорила я с синим полуголым трупом, чтобы не терять ощущение реальности, пока отрывала кусок материи от его рубахи с помощью раздобытого ножа.

Перевязав ногу повыше колена, чтобы остановить кровь, я потратила немного времени на то, чтобы проверить, не слишком ли туго затянула жгут. Когда кровь наконец перестала сочиться, я была готова скакать от восторга, но ума хватило броситься на кухню: мне нужна была зелёнка или спирт и иголка с ниткой. Из желаемого отыскала только последнее, и то после того как перевернула все шкафы и ящики вверх дном.

Никакой аптечки я так и не нашла. Делать было нечего, пришлось кипятить воду по старинке. Кастрюля забурлила в считанные секунды — газовая печь оказалась что надо.

Стягивая края раны, я едва ли могла поверить, что делаю это! Что бы я делала, если бы не кинематограф.

Иглу и нить я прокипятила, связи по-прежнему не было, как и других помощников, притаившихся в доме, поэтому я осторожно прокалывала кожу и молилась, что мне повезёт каким-нибудь чудодейственным образом и румын не умрёт у меня на руках. В общем, делала, что могла и надеялась на лучшее.

Наконец работа была закончена и я отвалилась на пятую точку, чувствуя, как утекают последние силы.

— Во-от, — протянула я, стирая со лба пот. Руки были испачканы кровью.

Волна головокружения нахлынула внезапно.

Поспешив на кухню, я обмыла руки, вынесла за собой мутные остатки воды и вернулась к румыну. Может, мне это только казалось, но он был синее льда.

Пока я уничтожала кухню, отыскала дверь кладовой. Там были какие-то тряпки, в том числе и покрывала.

— Так вот где вы прятались, — журила я бездушные предметы, не пожелавшие мне помочь в самый ответственный момент. Но ничего — хотя бы сейчас пригодятся.

Я укатала Влада в кокон, даже не мысля о том, чтобы затащить его на диван. Огонь в очаге охотно пожирал поленья, смачно причмокивая и хищно потрескивая. Можно было надеяться, что вблизи очага румын вскоре согреется.

— Где же твоя семья, Влад? — без всякой надежды спросила я, устраиваясь на диване и сонно глядя на огромное человеческое тело, не подающее никаких признаков жизни, кроме слабого дыханья. — Надеюсь, ты выживешь, — шепнула, положив подбородок на согнутую руку и всматриваясь в румына.

Раздумывая, что же делать дальше, я решила, что отдохну минутку и поеду искать помощь. Но, выжатая как лимон, не заметила, как прикрыла глаза и провалилась в беспокойный сон.

Меня разбудила тянущая боль в шее. Я хотела перевернуться на спину, но при первой же попытке устроиться поудобней мышцы свело так, что я, чертыхаясь и воя, замерла, выжидая, когда боль стихнет настолько чтобы я могла наконец нормально лечь. Угораздило же заснуть на подлокотнике…

— Блин! — я дёрнулась как ошпареная. От резкого подъема мышцы свело ещё сильнее, перед глазами замелькало, закружилась голова.

Слепящий белый свет бил из окон за спиной. Я обнаружила себя на диване в гостиной, в которой оказалась по чистой случайности, возомнив себя доброй самаритянкой.

Именно сюда, да, вот на это самое место я притащила истекающего кровью румына.

Сбитая с толку и дезориентированная, я озиралась вокруг, продолжая розыски. Но на полу, как ни странно, никого не было: ни перед камином, ни в углу, ни у дивана — нигде.

Где же румын?

Из кухни послышался свист закипающего чайника. Игнорируя головокружение, я поспешила на шум.

Меня слегка пошатывало, когда я оказалась в проёме кухни.

Идти дальше было опасно, если, споткнувшись, я не хотела расквасить нос, и потому я с удовольствием упёрлась плечом в косяк.

И при свете дня наконец смогла увидеть кухню, в которую ворвалась ураганом накануне: настоящая дровяная печь, соседствовала с газовой, громоздкие деревянные шкафы, украшенные резьбой, посередине просторный прямоугольный стол, застеленный скатертью — посмотреть было на что, но моё внимание было занято далеко не деталями интерьера. Я ошарашенно вытаращилась на хозяина дома.

Румын, который вчера собирался заснуть вечным сном в снегу, а потом залил кровью пол в гостиной, как ни в чём не бывало заваривал чай, ловко меряя шагами пространство.