Array LeeRan88 - Третий закон Мерфи [СИ]

Накануне третьего этапа турнира Волхов выглядел нервным и дерганным. Казалось, окружающие ничего не замечали, а его оживление принимали за предвкушение. Вся школа находилась во взбудораженном состоянии, так что его поведение никого не удивляло. Но я уже успела немного изучить Вадима и знала, куда смотреть и на что обращать внимание.

Когда исчез Поттер, внутри что-то екнуло. Я сама не заметила, как вскочила на ноги и стала искать глазами Вадима, а когда нашла, заметила, что он молча смотрит на трибуну судей, сосредоточенно покусывая себя за палец. Он явно был в курсе происходящего и ждал.

Несмотря на нервозность Вадим держал себя в руках. Значит, что бы то ни было, с Поттером всё будет в порядке. Вряд ли Волхов стал сидеть и ждать, если бы это было не так. В этот момент к нему подошел профессор Снейп. С деканом Слизерина происходило что-то странное. Винного цвета аура пульсировала, а золотистые нити, пронизывающие ее, искрили и пытались образовать новую связь, которая концентрировалась на левом предплечье. Присмотревшись повнимательнее, я поняла, что связь существовала и раньше, только долгое время была неактивной. Сейчас она снова включалась и причиняла обладателю сильную боль.

Коротко переговорив о чем-то с Вадимом, профессор скрылся в медицинской палатке.

Потеряв интерес к происходящему с Вадимом, я заметалась взглядом по окружающим, пытаясь понять, что делают устроители турнира. Маги были заняты каким-то сложным колдовством, но, по всей видимости, никак не могли получить нужный результат. Символы заклятий, выплетаемые волшебниками, таяли, не успев зацепить след портала. Маги раздражались, начинали с начала, но результата всё не было.

И никто не подумал снять заклятие, которое транслировало изображение на экран, так что все могли видеть действия магов. Как непредусмотрительно. Если уж я, третьекурсница, поняла, что организаторы попали впросак, то для остальных зрителей это тоже не было секретом.

Когда Поттер появился на площадке, по трибунам прошел дружный вздох облегчения. Я обессиленно опустилась на скамью, пряча лицо в ладонях. Напряжение схлынуло так резко и так внезапно, что подкосились ноги. Ожидание было настолько жутким и выматывающим, что лишило всех сил.

Весь остаток дня прошел как в тумане. Прощальный пир, обсуждения сокурсников — все проходило мимо меня. Я вконец измоталась и, плюнув на все, отправилась спать.

Назавтра по школе поползли слухи об исчезновении директора Каркарова и сумасшествии профессора Муди. Ребята из Дурмстранга не выглядели растерянными или расстроенными, видимо, имели инструкции на разные случаи. После завтрака было торжественное построение, и иноземные гости нас покинули. Ну и славно. Мне уже до смерти хотелось домой, в безопасность, под крылышко отца. Нервное напряжение, которым я заразилась от Вадима, порядком утомляло.

Все же меньше знаешь — крепче спишь.

Следующий наш разговор с Вадимом состоялся накануне отъезда из замка и прошел крайне неудачно.

Мельком я видела его на трапезах или в коридорах, и выглядел он не лучшим образом, дерганным и усталым. Иногда он нервно теребил фенечки на руке, часто подвисал во время разговора, уставившись в одну только ему видимую точку, и выглядел еще более отстраненным, чем обычно. В общем, был не в себе. За прощальным ужином я пристально рассматривала его спину и когда он повернулся, ощутив мой взгляд, приподняла брови в немом вопросе. Он секунду помедлил, обернулся к столу преподавателей, поджал недовольно губы и кивнул. Я тоже посмотрела туда. Все ясно, профессора Снейпа нет на месте.

Встретились мы в том же классе, что и в прошлый раз. Я пристроилась на парте, Вадим устроился передо мной в своем мега кресле.

— Что надумал?

— Мне сейчас не до этого, — раздраженно отозвался Вадим.

— Ну, тогда рассказывай, — предложила я.

— Ага, — неожиданно развеселился Волхов. — У вас есть проблемы? Хотите поговорить об этом? — передразнил он.

Мои губы растянулись в непонимающей улыбке. Зачем тогда мы здесь собрались?

Вадим вздохнул.

— Волдеморт вернулся…

— И что, для тебя это новость? Ты же и так это знал, и ничего не сделал, чтобы это предотвратить. Впрочем, как и я. Что тебя так беспокоит?

Слизеринец поднял на меня возмущенный взгляд.

— Как это ничего не сделал? Я не сделал?! Ты просто не знаешь, что я сделал!

— Так расскажи. Мне казалось, что мы договорились о том, чтобы быть откровенными.