Андрэ Нортон - Колдовской мир. Том 1

Я понял, что чудище парализовало ее волю к сопротивлению, чтобы взглядом притянуть к себе. Наверное, так вот оно и охотится под землей, поджидая очередную жертву. То, что на меня его сила никак не подействовала, нас удивило. Все-таки, возможно, мне помогал меч. Больше того, мне вдруг показалось, что меч уже воевал против этого монстра и уже убил его однажды. А сейчас только память меча и помогла мне осилить великана, пожирающего все живое в этой беспредельной тьме.

Вода перестала прибывать. Мы шли по ней, и она была нам по грудь. Но зато фасам будет непросто преодолеть гигантскую тушу, когда они доберутся до нее.

А подземный ручей привел нас к небольшому подземному озеру. Издали еще услышали мы гул водопада. И самое главное — вместе с падающей водой из-под высокого свода пещеры струился тусклый, приглушенный каменной перегородкой свет.

Брызги разлетались в разные стороны и были похожи на туман, но уже можно было разглядеть все, что делается вокруг. Я вылез из воды и подал руку Орсии. Мы прислонились к стене и наблюдали за водопадом. Глазам было больно и радостно видеть свет, проникающий сразу в три расщелины.

Я подумал, что по отвесной, скользкой стене к выходу из этого подземного мира нам не взобраться. Самая нижняя расщелина была совсем невысоко. Ио даже до нее не доберешься. Я изучал третье отверстие, которое было уже других, но, пожалуй, подлиннее. Правее водопада к нему вели неглубокие уступы, которые промыла в скале вода. Пожалуй, хотя и с большим риском, по ним можно было попробовать подняться. Но что это давало? Ведь совсем не ясно, куда мы попадем там, наверху.

Я сказал об этом Орсии. Она отвечала:

— Почему не ясно? Там горы. И совсем недалеко до Черной Башни.

Я удивился тому, что она говорила без тени сомнения.

— Ну хорошо, а взберешься ли ты наверх?

Ноги ее с перепонками между пальцами, наверняка не годились для восхождения по скалам. Орсия подумала и серьезно сказала:

— Попробую...

Я еще раз взглянул на влажный камень с углублениями и выпуклостями — что ж, надо попытаться. Только не следует торопиться.

Я нащупал выпуклость и поставил ногу, затем прилепил пальцы к выемке. Чуть потянулся и нашел новый выступ. Затем остановился и глянул, как это будет получаться у Орсии. Карабкаться ей было непросто, и все же она медленно, дюйм за дюймом поднималась вслед за мной.

Больше чем пол-скалы было уже позади, вернее внизу. Я нашел площадку и, хотя она была крохотной, мы могли перевести на ней дух. Сил уже почти не оставалось. Я влез на нее и подал руку Орсии. Она подтянулась и стала со мной рядом. Мы тесно прижались друг к другу, только так и можно было здесь поместиться. Орсия вдруг тревожно втянула воздух, и посмотрела на скальную трещину, что была неподалеку от нас:

— Там фасы,— сказала она неожиданно.

— Там? — спросил я.

Воевать на такой маленькой площадке было бы безумием.

Но лезть дальше, оставив противника внизу было бы безумием еще большим.

— Нет, нет, сейчас там пусто. Но это ход в их нору. Надо поторопиться.

Делать привал у логовища фасов дело рискованное. Малейший толчок, и ты полетишь вниз, на скалу. Поэтому — никакого отдыха. Руки болели, спина ныла. Но надо думать только о нескольких дюймах, что впереди. Вот эта выемка, вот этот выступ. Дотянуться до него. Выпрямить ногу. Еще один шаг наверх. Затем еще один шаг.

Больная рука снова дала о себе знать. Пальцы ее не хотели слушаться. Они совсем онемели. Еще немного — и я сорвусь.

Неужели это та самая расщелина? Да, свет льется оттуда. Я просунул пальцы в отверстие. Рука моя уже на свету. Свет, правда, какой-то тусклый. Ну и что? Наверное, там наверху небо заволокло тучами. Я подтянулся и вывалился на дно ущелья. Поток, который струился по туннелю, начинался здесь. А вокруг были горы. Я подал руку Орсии и вытащил ее из влажной темноты. Вид у нас был ужасный. Одежда наша превратилась в лохмотья. Руки и ноги были в грязи. На лице ссадины. Но, выйдя из-под земли к свету, мы были счастливы. Голова у меня закружилась. Впрочем, вполне возможно, что это давал о себе знать голод.

Орсия упала перед ручьем, струящимся по ущелью, на колени. Она смотрела на воду. Так Лоскита склонялась над голубым песком. Молниеносным движением она выхватила что-то из воды, что-то длинное и тонкое, отчаянно извивающееся. Это, скорее, была змея, чем рыба. С силой ударила ее Орсия о камень, а затем выбросила на песок. И снова рука ее упала в воду. И опять полетела на песок переставшая извиваться змея. Я предпочел бы другой улов, но приходилось мириться с этой странной рыбалкой. А Орсия выбросила из сетки раковины и положила туда свою странную добычу.