Роджер Желязны - Девять принцев Амбера. Том 2

— Но все это было до того, как ты познакомился с Джулией?

Он кивнул.

— Да. И, быть может, это нас некоторое время и связывало. Мне до сих пор интересно болтать о всякой такой чепухе, хотя я больше в нее и не верю. Затем Джулия начала относиться ко всему этому чересчур серьезно, а мне по старой дорожке ехать уже не хотелось.

— Понимаю…

Он осушил свой стакан и опять наполнил его.

— В этом ничего нет, — произнес он. — Существует бесконечное число путей самообмана или рационального превращения вещей в то, чем они на самом деле не являются. Да, наверное, мне хотелось волшебства, но настоящего волшебства в мире не существует.

— Тогда зачем ты бросил в меня библией?

Он фыркнул.

— С таким же успехом это мог бы быть коран или евангелие. Было бы забавно посмотреть, как ты исчезаешь в огненной вспышке. Однако, я напрасно старался.

Я улыбнулся:

— Как мне найти Мелмана?

— Где-то тут у меня… — он открыл ящик. — Сейчас, сейчас… Вот.

Рик вытащил небольшую записную книжку и полистал ее. Потом на библиотечной карточке выписал адрес и протянул мне, заодно глотнув еще вина.

— Благодарю.

— Там его мастерская, но он там и живет, — добавил Рик.

Я кивнул и поставил свой стакан на стол.

— Очень благодарен тебе за все эти сведения.

Он приподнял бутылку:

— Еще опрокинем по маленькой?

— Нет, спасибо.

Он пожал плечами и налил себе. Я поднялся.

— Ты понимаешь, — проговорил он, — это в самом деле грустно.

— Что именно?

— Что нет в мире волшебства, никогда не было и не будет.

— Скверно, — подтвердил я.

— Мир был бы интереснее.

— Да.

Я повернулся, собираясь уходить.

— Сделай мне одолжение, — попросил он.

— Какое?

— Будешь выходить, поставь указатель на витрине на три часа и захлопни за собой дверь.

— С удовольствием.

Я оставил его за столом в кабинете и сделал так, как он просил. Небо успело заметно потемнеть, ветер стал прохладнее. Я снова попробовал позвонить Люку из таксофона на углу, но его по-прежнему не было.

Мы были счастливы. Это был самый счастливый день. Погода была — лучше не бывает. И все, что мы задумывали, получалось. Вечером мы пошли в гости, веселились, потом ужинали в прелестном местечке, которое обнаружили совершенно случайно. И долго сидели за бокалами с вином, не желая, чтобы этот счастливый день кончился. Чтобы продлить его, мы поехали на пустынный берег, где сидели, плескались, смотрели на луну, и ветер шевелил наши волосы. Долго… Потом я сделал одну вещь, которую обещал себе никогда не делать. Но разве Фауст не считал, что прекрасное мгновение стоит души?

— Пойдем, — сказал я, метко бросив пустую бутылку в контейнер для мусора и взяв Джулию за руку. — Погуляем.

— Куда? — спросила она, когда я помог ей подняться.

— В волшебную страну. В далекий сказочный Эдем. Пошли.

Смеясь, она позволила мне вести ее. Мы прошли вдоль кромки прибоя к тому месту, где полоса берега сужалась. Роскошная луна желтела над нами, а море распевало мою любимую песню.

Мы шагали, рука в руке, пока неожиданный поворот тропинки не увел нас в сторону от полоски песка. Я уже искал глазами пещеру, которая должна была скоро появиться… Высокая, узкая пещера…

— Пещера, — объявил я минуту спустя. — Давай войдем.

— Там темно. Я боюсь.

— Прекрасно! — обрадовался я, и мы вошли в пасть пещеры. Первые шесть шагов нам светила заглянувшая туда луна, и я успел заметить поворот налево.

— Сюда, — уверенно произнес я.

— Но тут темно!

— Конечно. Ты только держись за мою руку покрепче. Все будет в порядке, милая!

Мы сделали еще пятнадцать-двадцать шагов и справа что-то засветилось. Я повел Джулию к правому повороту. Мы шли, а свет становился ярче.

— Мы можем заблудиться, шепнула они мне на ухо.

— Я никогда не заблуждаюсь, пошутил и.

Еще один поворот, за ним маленький коридорчик, и мы оказались у подножия горы. Неподалеку виднелся лес, и солнце уже прошло половину утреннего пути над его деревьями.

Она замерла, широко раскрыв свои чудесные голубые глаза.

— День! — изумилась Джулия.

— Темпус фугит [1] Темпус фугит — время бежит (лат.). ,— ответил я. — Пойдем.

Мы шли через лес, слушая пение птиц и ветра в ветвях, темноволосая Джулия и я. Немного спустя я провел ее через каньон цветных трав и камней, но дну которого протекал хрустальный ручей, впадающий в реку. Мы брели вдоль реки, пока, совершенно неожиданно, не оказались у обрыва, уходящего вдаль, полного радуг от падающей речной воды и туманов. Стоя на гребне водопада, глядя на обширную долину у наших ног, мы увидели проступающие сквозь утренний туман шпили и купола города, золотые и кристаллические.