Михаил Игнатов - Пустошь. Нулевой круг

Все же воображение человека, получившего настоящее образование и, благодаря странствиям и общению, обладающего широчайшим кругозором, значительно превосходит таковое у мальчишки, не помнящего ничего, кроме дыры в нулевом, на задворках. Простое чтение книг тут не поможет. Свои фантазии, когда я впервые, перед приездом в деревню, увидел Черную гору, до чтения книги я уже описал. Даже стыдно, что узнав от мамы, как она выглядит изнутри, я лишь попытался придумать, как древние жили в таких странных помещениях, подгоняя факты под свою идею, а не наоборот.

Этот же путешественник, Дирман Стон, предположил, что для своей работы Черная гора имела под подножием место силы, где концентрация энергии мира в сотни раз выше обычного. За время, прошедшее после Падения мщения, источник не исчез, но, видимо, переполнился или вырос и, стал излучать вовне силу, которая и стимулирует жизнь. Он вспоминал первое свое обследование Черной горы, когда она была так же безжизненна и избегаема животными, как и развалины, идущие вдоль реки. А сейчас ее подножие просто утопает в буйстве травы и кустарников, внутренности тоже заросли растениями, а вокруг горы, также привлеченные этой силой, живут сотни разнообразных животных. Могу дополнить его наблюдения тем, что теперь травы вокруг стало меньше, ее вытеснили кустарники и колючки, а их, похоже, в будущем потеснят деревья, которые окончательно скроют остатки зданий вдали на холмах.

Он же предложил своё объяснение свету в тоннелях горы. На самом деле, писал он, всю Гору пронизывают еще и совсем крошечные, не видимые глазу поры, которые начинаются на внешней поверхности Горы и уходят до его сердцевины. Вот по ним свет, как вода по руслу реки и приходит внутрь Черной горы, освещая все на своем пути.

Я еще раз оглядел между стеблей травы темное пятно на зеленом, поросшем цепким кустарником, боку огромного невероятно сложного кузнечного тигля. А что? Кто может точно сказать, как это было у древних? Это у нас, в нулевом, тигель просто глиняная емкость, простая как камень. Вдруг, для своей работы, древним нужны были все эти сложности с каналами в теле тигля. А в сердцевине горы как раз и бушевал какой-нибудь легендарный расплавленный металл.

А пятно — это просто один из проломов в стене. Для меня он важен тем, что именно его выбрали сборщики трав для входа в глубины Горы. Там, за годы сложена из колючего кустарника загородка, не дающая легко проникнуть внутрь животным. Там же сооружена из дерева, камыша и драконьей травы хижина, в которой и живут охотники, защищающие сборщиков и травы. Здесь, среди буйства жизни вокруг Черной, можно безбоязненно, не опасаясь наказания смотрящих за порядком Воинов круглый год рубить колючку.

Кстати, может быть здесь и нашли тот прямой ствол, что пошел на весы? Я бы с удовольствием сделал несколько походов сюда за деревом. Хотя, я внимательно оглядел окрестности. Нет, все же именно акации, а тем более свинцового дерева здесь еще очень мало. Это молодые и как обычно, кривые деревья. А все это буйство зелени — никчемные кустарники. И, проведя взглядом по округе еще раз, я отметил, что совершенно не вижу сухих веток. А рубить здоровое дерево, которое росло многие годы, никто не станет. Возможно, я стану первым нарушителем в нашей деревне за все годы ее существования. Одного воровства мне, похоже, мало.

Все же человека разительно меняет обретенная сила. Чуть больше года назад, мама была готова без всякого отдыха заниматься самой грязной работой, но не унизиться до просьбы к человеку, которого ненавидит. Но затем, почувствовав надежду и имея запасной план в лице моей обретенной силы, она уже требовала уступок от Кардо. А теперь мама, да и я, пошли еще дальше. После моего падения, когда я днями кружил запертый в стенах деревни, я прикинул скорость своего Возвышения и понял, что у меня нет запаса времени. Что запас? Я, возможно, вообще, не успеваю подняться на намеченную вершину. Не зря же последние ступени считаются самыми сложными в преодолении. Уже трижды за свою жизнь я слышал один и тот же совет. Сражения с сильными противниками.

Но теряя полдня на работы в деревне, вынужденный регулярно показываться на сдаче камня, это в лучшем случае не принимая в расчет работы, когда я, вообще, не смогу выйти за пределы стены, я не могу себе позволить бегать по пустоши в поисках Зверей. Поэтому в моей голове и возник план притвориться больным. Да, конечно, была опасность ровно противоположного результата. Когда меня могли поставить на просушку дорогих трав к Кари. Какая работа могла быть легче? И здесь, свое слово должна была сказать мама.