Евгений Гаглоев - Дом у Змеиного озера [litres]

Женя обессиленно сползла на асфальт, глядя на неподвижное тело Влада Пивоварова, лежащее прямо перед ней. Холодея, она повернула голову. В витрине тоже отражался Влад Пивоваров.

Он стоял в глубине темного зеркала, и рядом с ним был еще кто-то. Молодой парень взял его за руку и потянул за собой. Женя узнала в нем Ивана Пивоварова, погибшего сына журналиста. Она не понимала, что происходит. А две фигуры в зеркале быстро удалялись, на ее глазах превращаясь в размытые силуэты.

Женя снова взглянула на Влада, лежащего перед ней. Он был мертв, в этом она не сомневалась. А позади него, между двух машин стоял еще один человек, и в его руке она увидела пистолет. Он медленно двинулся в их сторону.

И тут Женю Степанову накрыла темнота.

Полицейский Борис Макарский быстро огляделся по сторонам и убрал пистолет под куртку. Его лицо закрывала черная кожаная маска с эмблемой Рака на лбу, поэтому он не опасался, что его узнает кто-то из припозднившихся прохожих. Он бесшумно приблизился к двум телам, распростертым на тротуаре, и тихо выругался. Девчонка не должна была пострадать. Кто же знал, что пуля пройдет навылет? Но сделанного уже не воротишь.

Одного взгляда на Пивоварова было достаточно, чтобы понять: журналист мертв и больше не доставит хлопот, не станет совать нос куда не следует. Но девушка из академии еще дышала, хотя и была без сознания. Макарский стянул с руки кожаную перчатку и пощупал пульс у нее на шее. Если кто-то вызовет «скорую», она еще сможет выкарабкаться. Кто мог подумать, что она тоже окажется здесь?

Несомненно, Влада Пивоварова следовало остановить. На этом сошлись все старые члены Королевского Зодиака. Новичков никто не спрашивал, их вообще не посвящали во многие события. Пусть вникают постепенно, поскольку некоторые вещи могут их шокировать и испугать. Ни к чему раньше времени разрушать их веру в незыблемость Тайного круга. Борис Макарский не любил убивать, но конкретно это задание выполнил с огромным удовольствием. Журналистишка порядком бесил его с самого первого дня своего появления в Клыково. Он уже давно искал смерти, занимаясь своими опасными расследованиями. И наконец получил желаемое.

Клыково живет своими тайнами. Так было всегда и так должно оставаться впредь. От этого зависело благополучие всех жителей городка. А всякие пронырливые папарацци здесь не нужны.

Макарский обшарил карманы Пивоварова. Забрав его телефон и связку ключей, он снова огляделся, затем темной тенью скользнул между машинами, припаркованными на стоянке, и бесшумно двинулся прочь. Ему еще предстояло обыскать квартиру журналиста и забрать оттуда все, что могло иметь какое-то отношение к Первородным. Свой автомобиль он оставил в переулке недалеко отсюда. Борис пересек площадь и повернул за угол, затем хотел перейти дорогу.

Не успел он добраться до середины проезжей части, как из темноты вылетела большая машина с выключенными фарами.

Борис замер на мгновение, затем вскинул руку, и в его ладони ярко полыхнуло желтое пламя. Он еще успел заметить отблеск символа Змееносца на маске человека, сидевшего за рулем.

Оглушительный рев мотора взорвал тишину улицы. Машина сшибла Макарского. Старика подбросило в воздух, затем швырнуло на асфальт.

Автомобиль на миг притормозил, и Змееносец, не заглушив мотора, быстро выбрался наружу с пистолетом в руке. Грохнуло два выстрела. Затем убийца вернулся в машину и был таков. На площади перед универмагом снова воцарилась тишина.

Егор Зверев примчался к Змеиному озеру так быстро, как только смог. Ему пришлось ехать из Санкт-Эринбурга, бросив все дела на киностудии, работа которой не прерывалась ни днем ни ночью. У причалов он увидел Оксану, Олега, Анфису, даже свою горничную Вику, которая тоже рвалась помогать спасателям в поисках. Одну из его дочерей уже доставили в больницу Клыково. Она все еще была без сознания, при ней не нашли ни телефона, ни документов, и никто не знал, кто именно из двух сестер лежит сейчас на больничной койке, а кого ищут спасатели.

Катера кругами ходили вокруг места трагедии, с каждым разом расширяя зону поисков. Водолазы исследовали дно и обломки взорвавшейся яхты, но пока никто ничего не обнаружил. Оставалось только ждать, что Егор и делал, сходя с ума от волнения. На берегу его отыскал Платон Евсеевич Долмацкий.

– Егор, я тебе искренне сочувствую, – сказал он, похлопав Зверева по плечу. – Представляю, что ты сейчас переживаешь… Но я здесь не только поэтому. Дела Королевского Зодиака, как ты знаешь, не терпят отлагательств.