Вера Чиркова: Беглянка

— Кто точно повторит приказ, который я вам выдала, уходя из столовой? — В манерах Онгильены явно чувствовалось влияние лорда главного дознавателя.

— Ваше высочество сказали… — решилась одна из горничных, — чтобы собрали ваш багаж.

— У тебя плохая память, — огорченно поджала губы Гили, — с такой памятью нельзя работать горничной. Ты ведь ни одного указания точно не исполнишь, перепутаешь и письма, и поручения. Я очень хорошо помню свои слова и сейчас вас просто проверяю. На преданность, на честность, на пригодность к службе в знатных домах. Вы надеетесь, что через несколько дней я выйду замуж и уеду, а вы по-прежнему останетесь работать во дворце? Так вот, этого не будет. Сейчас вы все до единой соберете свои вещи и сойдете на пирс, с этой минуты вы уволены. Без выходного пособия, без рекомендательных писем и без выплаты жалованья за последнюю декаду, это наказание за ложь, злобу и подлость. Можете идти. Лорд Грензи, проследите, чтобы их высадили с судна.

— Ваше высочество… — рухнула на колени одна из горничных, — пощадите! Меня там не было… я пришла на завтрак позже и не осмелилась войти… поэтому ела на кухне.

— Зато именно ты собирала вещи ее высочества! — едва сдерживая злые слезы, бросила Сиана, та самая горничная, которую утром мы с Гили потеснили за столом.

— Но мне приказала леди Боленси! Она так и сказала — ты соберешь все мелочи, а я уложу платья принцессы. А потом она ушла собирать свой багаж, пока я ждала лакея… — обливалась слезами девушка. — Если бы мне сказали, разве я бы не собрала вещи леди Вельены? Помилуйте, ваше высочество… меня же отец за это убьет!

— Кто твой отец?

— Беннер, камердинер его императорского величества.

— Действительно, — вздохнула Онгильена, — преданный человек, еще его отец служил старому императору. Хорошо, Эвика, ты остаешься с испытательным сроком. А леди Боленси за грязные интриги против дочери императора будет наказана по всей строгости. И вы тоже, — холодно сообщила она дружно упавшим на колени служанкам. — За сговор с интриганкой. И за молчание, которым поддерживали ее саботаж. Уведите их, лорд Грензи, забота о правосудии ваша обязанность. И отдайте кому-нибудь приказ сходить за вещами, Эвика тоже пойдет, уложит сундуки. Леди Вельена, идите за мной… у меня голова разболелась.

Я молча прошла в гостиную и так же молча уселась на диванчик, начиная понимать, как чувствуют себя люди, оказавшиеся на внезапно проснувшемся вулкане.

— Я что-то сделала не так? — усевшись напротив меня, через некоторое время хмуро осведомилась принцесса.

Ее вопрос совпал с легким толчком, означавшим, что мы вернулись к пирсу. Я встала, подошла к окну, выходящему в сторону форта, и с минуту смотрела на берег, пытаясь понять, что именно мне не понравилось в произошедшем на палубе, потом ответила:

— Мне не в чем тебя упрекнуть, да я и не имею на это права. А сейчас пытаюсь понять, похвалил бы нас за это лорд… ну, ты знаешь, о ком я. И еще мне очень хочется посмотреть, как они будут сходить на берег… ты не против?

— Иди, — мрачно позволила ее высочество и добавила мне в спину: — Я и сама уже ругаю себя за горячность, но простить их не могу. Они ведь чувствовали себя очень хитрыми и безнаказанными, совершая эту подлость. Хотя даже не подозревают, что я с удовольствием поделилась бы с тобой и нарядами, и украшениями.

Далеко я не пошла, встала у самой стенки в тени навеса и, небрежно крутя в руке зеркальце, смотрела на матросов, вытаскивающих на пирс скромные сундучки служанок и кучу багажа, который ставили возле леди Боленси, отвернувшейся от шхуны с таким видом, словно это она сама нас покинула как недостойных ее внимания. Вдаль по пирсу торопливо уходила Эвика в сопровождении трех крепких воинов, а из форта им навстречу уже бежали встревоженные слуги.

Я думала о том, как скоро слух о внезапно рассвирепевшей принцессе достигнет столицы, и все яснее понимала, что усиленное внимание к моей персоне со стороны всех придворных интриганов и блюдолизов леди Боленси обеспечила. Поэтому избежать всяческих укусов исподтишка, проверок и сомнительных шуточек теперь вряд ли удастся. Следовательно, странная помолвка с лордом дознавателем становится едва ли не единственным спасительным щитом, за которым я смогу хоть немного переводить дух.

По пирсу, опустив плечи и не оглядываясь, побрела толпа горничных, подхватили свои сундучки и потащили в сторону форта, и сердце кольнула непрошеная жалость. Разумеется, они виноваты и поступили не просто непорядочно, но еще и глупо, не решившись выдать старшую камеристку. Но до сегодняшнего дня она была для них самой главной во всем дворце, ведь от того, похвалит или обсмеет перед ее высочеством приближенная к принцессе дама какую-нибудь из служанок, зависит очень многое.