Мстислава Черная - Сбежать от стального короля

Проморгавшись, обнаружила, что дыра, в которую мы рухнули, осталась где-то довольно далеко вверху и из нее едва льется рассеянный свет. Не ахти какое освещение, но разглядеть кое-что можно. Например, гнома, на котором я лежу. И бур, который лежит на мне.

Я пару раз моргнула, пытаясь осмыслить наш бутерброд. Я примерно помню, в каком порядке мы падали, и оказаться подо мной этот ушлый Маубенрой мог только силой магии. А уж спасти драгоценный бур, одновременно оберегая меня от переломов, — это вообще какая-то высшая математика, а не мастерство артефакторики.

Однако… я только теперь заметила, что мы тем самым бутербродом все еще медленно-медленно опускаемся — Эрвин затормозил нас хорошо если в полуметре от ощерившегося каменными клыками пола пещеры и аккуратно пытался пристроить куда-нибудь на более ровное место. Затылком он видит, что ли?! Глаза-то зажмурены, и лицо белое от напряжения.

Я затаила дыхание, стараясь ему не мешать, и даже не обращала больше внимания на впивающуюся в спину ручку от бура. Вот. Во-от! И левее бы… ах ты ж умничка какой.

Уффф…

— Эрвин? — я осторожно погладила по щеке расслабленно откинувшегося на каменистую осыпь гнома и попыталась аккуратно сползти с мужского тела. Где там! Хватательный рефлекс у него что надо. Глаза открыл, губы сжал, буром меня придавил… я аж пискнула.

— Простите, леди, — Маубенрой тут же ослабил хватку и попытался отделить передовое оборудование от моих ребер. Небезуспешно, надо отдать ему должное.

Мне бы еще раз попробовать с него встать, но я, как загипнотизированная, уставилась на губчатый серовато-зеленый осколок породы рядом с его головой. Не веря самой себе, протянула руку и пощупала, надавила пальцами. Туф довольно легко раскрошился, и на ладонь мне упал невзрачный двухсантиметровый кристаллик, с мизинец толщиной, с обломанным основанием и правильной пирамидкой на другом конце.

— Что?! — обеспокоился Эрвин и завозился подо мной. — Что случилось, леди?! Вы в порядке?!

— В полном, — я поднесла кристалл к глазам и посмотрела на гнома сквозь него, скудного света от дыры в потолке хватало только на то, чтобы разглядеть легкий желтоватый оттенок внутри прозрачности.

— Знаете, куда мы провалились? — внезапно осипшим голосом спросила я. — Это кимберлитовая… то есть лавовая труба.

— Э? — похоже, гном решил, что я ударилась головой. Кристалл он как-то проигнорировал, его больше заботило мое состояние. Черт возьми… приятно. Но не могло отвлечь от маленькой лекции.

— Лавовая труба представляет собой трубку распространения взрыва при вулканическом извержении, — уверенным тоном преподавателя поведала я обалдевшему Эрвину. — Имеет форму трубообразного канала с поперечником до мили, по которому произошёл прорыв магматических растворов и газов. В трубке взрыва застыли сцементированные растворами вулканические обломки (брекчии), — я протянула руку и схватила один из тех каменных клыков, на которые так боялся приземлиться Эрвин, и сунула ему под нос. — Или туфообразная порода зеленовато-серого цвета — кимберлит, которая состоит из оливина, флогопита, пиропа, карбонатов и других минералов, а также имеет включения ксенолитов.

Гном ошалело моргал. Он все еще не понял, что я несу, и сомневался в моем рассудке, хотя слушал внимательно. Я аккуратно выбралась из-под бура, постаравшись не уронить его на камни, приподнялась на четвереньки и дотянулась до другого куска губчатой породы.

— Это лавовый туф. Порода, в которой магма вынесла на поверхность земли углеродистые соединения. Алмазы. Мы с вами лежим на самом большом месторождении алмазов на этом материке, черт возьми!

Глаза Эрвина расширились, он, наконец, разглядел кристалл у себя под носом, уже раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел. Я отшвырнула кристаллик и впилась поцелуем в его заманчиво полуоткрытые губы. Я этого хотела уже целую вечность! Эх, пропадай моя телега, все четыре колеса… я теперь сама себе алмазная королева, не боюсь ни волка, ни сову и хочу этого мужчину до судорог. И получу!

Эрвин опомнился быстро, забыл про алмазы и ответил на поцелуй. Так ответил, что я застонала от острого, почти болезненного наслаждения и нетерпеливо потерлась о его тело, чувствуя, как его возбуждение нарастает лавинообразно, снося все доводы разума. Мы опомниться не успели, как наша одежда торопливыми птицами разлетелась по углам пещеры и обнаженные тела жадно прижались друг к другу.