Ярослав Васильев - Оружейники [СИ]

Зато третий, весёлый бородатый мужик разбойного вида, на собеседование заглянувший с моргенштерном у пояса, устроил всех. Да и Олег в качестве временного командира пришёлся наёмнику по душе.

*****

Оказалось, что здесь существует свой аналог видеокамер: амулет, который крепится на одежду и показывает в особом зеркале всё происходящее рядом с человеком. В просьбе нанимателя взять такой амулет наёмники не увидели ничего странного. Поэтому через неделю все четверо расположились в одной из комнат своего гостиничного номера, наблюдая за вызволением княжны.

В сизом от жары небе чуть заметно шевелились молочно-курчавые барашки. Шуршала от несмелого ветра листва, вдалеке беззаботно пересвистывались и спорили лесные птицы. Запаха зеркало передать не могло, но воображение услужливо дорисовало тянущие от полянки, на которой расположился отряд, пряные ароматы травы и сладкие клубники, горьковатый запах лесных цветов. Вроде места совсем глухие, из людей — одни лишь улёгшиеся в тенёчке наёмники. Только вот на краю поляны валяется поваленный корневым червём ствол осокоря, трухлявый и голый. И видны на остатках следы ножа, толстую мелкозернистую кору ободрал на свои нужды человек.

Кусты бесшумно раздвинулись, и к солдатам вышел ещё один. Голый, из одежды одна набедренная повязка, всё тело вымазано зелёной, чёрной и коричневой краской. Замри он на месте — будешь в шаге стоять и не различишь. Разведчик подошёл к капитану.

— Плохо дело, командир. Прав был воин госпожи, когда требовал разведку дважды проверять. Первый раз я сразу часовых заметил. Городские, службу так себе несут. Новички в лесу, похоже. Да и разводящий у них ленивый, проверяет посты раз в полчаса. Режь и бери сонных. Мне это странно показалось, да и воин госпожи настаивал… Рядом с каждым новиком ещё человек сидит. Тихо сидит, чуть меня не учуял.

Стоявший рядом с капитаном наёмник, видимо, заместитель, удивлённо присвистнул:

— Тебя, Ласка?

— Меня, меня, — раскрашенный ощерил кривые зубы. — Матёрый волчара. И ещё. Я почуял нитку магии… странной магии. У скрытых дозорных амулеты. Слышал про такие. Раз в минуту сердце слушает. Если не стучит — тревогу поднимает.

— Ох, странно для глухой ухоронки из трёх изб, — капитан досадливо скривился. — И для копателей заброшенного города змеелюдов тоже не по карману. Думал, блажит госпожа, когда сказала, что здесь людей собирают, а потом тёмным эльфам перепродают.

Помощник досадливо крякнул:

— Что делать будем, командир?

Тот после недолгих раздумий достал из мешка один из четырёх рефлекторных фонарей, которые отдал наёмникам Олег, и ответил:

— Эти штуки работают даже в зоне без магии. Проверял.

Ласка присмотрелся к фонарю и присвистнул:

— Тайная гномья работа? Первый раз такие вижу.

Капитан усмехнулся:

— И колечко у госпожи эльфийское, особой работы. Смекаешь? Ну да это к делу не относится. Ждём ночи. Режем глотку часовым — и вперёд. Сразу со всех сторон. Торговцы живым товаром каждый за свою шкуру болеет, — капитан дёрнул плечом, явно что-то припоминая. — Уж я-то знаю. Они погасят светильники и в лес побегут. Или, если и правду с чёрными эльфами повязаны, Тёмного призрака вызовут. Факелом его не возьмёшь, — заместитель и Ласка довольно осклабились. — А мы Призрака этими светильниками. После чего остальных тёпленькими берём.

— Поняли, командир.

Вечерняя заря догорела в безоблачной выси. Свод небес из голубого сделался синим, синее стало чернеть, зажглись звезды. Ночная птица видела воинов, зверь слышал. А для караульщиков не было и тени. Горька воинская наука, но плод её дороже золота. В ней — победа и жизнь одного и смерть другого. Битый тяжёлой арбалетной стрелой навылет, захрипел, запрокинулся мёртвый недотёпа-караульщик. Второй, в тайной ухоронке, не успел даже всхлипнуть, когда нож перерезал ему горло. И тут же тёмные силуэты хлынули на небольшую полянку к трём избам и длинному бараку для рабов.

Тишина и темнота длились долгих тридцать секунд. Потом раздался истошный вопль следившего за амулетами сторожа, воплю ответил крик наёмников:

— Бей! Хай-я! Бей!

Загорелись брошенные на ходу магические лампы, освещая поляну ярким мертвенно-синим светом… И зеркало погасло. Работорговцы, как и предсказывал капитан, уничтожили вокруг себя магию.

Обратная дорога у наёмников должна была занять четыре дня, и всё это время гости с Земли не знали, куда себя деть: амулеты-наблюдалки в сражении оказались уничтожены. Когда во дворе гостиницы раздались ржание коней и звон сбруи, минуты потекли особенно медленно. А стук в дверь и голос капитана, спрашивающий разрешения войти, прозвучал лучшей музыкой.