Владимир Серышев - Гость волшебного мира. Книга первая - Незнакомец

Шнурок мелко вздрогнул и повернулся к ней.

– Всё, что было на обед и ужин, я сама вам отдала. Больше брать не позволяю! – строго отчеканила колдунья.

Шнурок остолбенел, уставившись на бабу Сейду.

– Не позволяешь? – удивлённо спросил Репка. – А если сами возьмём?

– Возьмёшь без спросу, худо сотворю – сразу ответила она, глядя на Репку в упор.

И – то ли тень набежала на её лицо, но глаза колдуньи вдруг, начали чернеть. Будто зрачки становились шире.

И миг спустя, со стороны, из-за забора, Витя уже видел настоящую, живую ведьму со страшными как тьма, глазами.

Мороз продрал его по коже: и вот у этого кошмарного нечто он взял леденцы? Тут только и стало понятно, почему шепталась вся деревня!

Репка и Шнурок, стоявшие поближе, отшатнулись. Однако, тут же тень как мелкой рябью сошла с лица бабы Сейды, придав ей прежний облик. Шнурок и Репка застыли столбами, а Витя оглянулся на двух других полицаев.

Но, те на бабу Сейду не смотрели. Они всё больше озирались по сторонам. И один, вдруг, сдавленно охнул, увидя в конце улицы надзирающего офицера со стеком.

– Мужики… – пролепетал он.

Офицер неторопливо шёл меж домов, точно прогуливался. Казалось, ему и дела нет до грабежа деревни. Отовсюду неслись истеричные крики и вопли, во всех дворах мельтешили причитающие старики – а офицер лишь помахивал стеком на ходу, как это делают от скуки.

Но, тут он увидел толпу возле ворот бабы Сейды. И нарочито замедлил шаг.

Полицаи занервничали. Офицера они боялись сильнее, чем ведьмы – это было видно хорошо.

– Давайте… Надо что-то делать…! – второй полицай заметался у калитки, но так и не решился войти.

Меж тем, офицер вообще встал посреди дороги, легонько хлопая стеком по ладони. Он с брезгливым интересом наблюдал за четвёркой перепуганных полицаев, а баба Сейда со своего крыльца сверлила их тяжелым, мрачным взглядом.

Шнурок быстро облизал пересохшие губы и оглянувшись на офицера, заорал бабе Сейде, что есть сил:

– Какое «худо»?! Чего ты мелешь?! Ну, делай, давай! Давай! – и врезав ногой по калитке, ворвался во двор.

Полицаи обомлели, один даже хотел перекреститься.

Баба Сейда же, не шелохнувшись, стояла на месте.

– Сделаю – веско сказала она. – Всему своё время.

– Ха! – дико крикнул Шнурок. – А если я так?!

Он резко клацнул затвором винтовки и вскинул её к плечу, поймав колдунью на прицел.

Витя судорожно вцепился пальцами в гнилые доски забора и поперхнувшись, перестал дышать.

Полицаи, забыв про офицера, смотрели теперь только на ведьму.

Сам офицер тоже замер вдалеке, прекратив играться со стеком. Не зная в точности, что тут происходит, он просто с любопытством ждал, как поведёт себя прислуга. Станет ли стрелять и убьёт ли кого?

– Всажу прямо в лоб, и чего?! – проверещал Шнурок. – Тоже будет худо?!

– Тогда и тебе будет смерть. Через девять дней – всё так же негромко, но твёрдо, ответила баба Сейда.

И тёмные глаза её при этом были неподвижны.

Шнурок выдохнул – шумно и протяжно. Винтовка мелко тряслась в его руках. Над головой Шнурка, невесть откуда, начала кружиться и лениво жужжать большая синяя муха. Нервно отмахнувшись, Шнурок торопливо посмотрел на офицера вдалеке. Тот опять легонько постукивал стеком по ладони.

– Да к ч-чёрту!!! – яростно процедил Шнурок, рывком закинув винтовку на плечо. – Я в это не верю. Идёмте все!

И решительно двинулся к крыльцу. Баба Сейда неподвижно смотрела, как он с топотом взбегает по дощатым ступеням.

– Помни про худо – лишь кратко заметила она.

– Пошла вон! – в бешенстве выпалил Шнурок и повернулся к полицаям, всё ещё стоявшим у калитки. – Я один таскать не буду! Кто идёт со мной?!

Секунду помявшись, от кучки отделился Репка и вошёл во двор. Остальные стояли, точно приросли к земле.

Офицер вдалеке по-прежнему игрался со стеком.

– Я вам вечером припомню! – прорычал Шнурок двоим полицаям и развернувшись, остервенело пнул входную дверь.

Витя напрягся, ожидая за порогом что угодно после ведьминых угроз. Однако, там были обычные, тёмные сени.

Правда и они теперь казались похожими на чёрную дыру, или зев чудовища. Шнурок стремительно вошёл в проём и исчез во тьме, словно ступил в гигантскую раскрытую пасть.

Во дворе настала тишина. Витя приготовился услышать вопль из темноты, или треск провалившегося пола. А может тяжёлый удар рухнувшего сверху бревна.

Но, по дому стучал лишь раздражённый быстрый топот. Потом, загрохотало пустое ведро, и резко скрипнула вторая дверь. Через миг, в одном из окон – в комнате – мелькнул силуэт Шнурка.