Евгений Тимирязев - Творец

Аккуратно встав, я медленно поплелся к дубовой двери, откуда, как оказалось, и исходил тот запах, что я почувствовал, когда проснулся. Она легко поддалась и открылась с легким скрипом. За ней был пустой коридор, из которого вело три двери, одна находилась в самом его конце, а вторая была открыта. Из последней доносились голоса. Шаг за шагом я осторожно шел к открытой двери, мне было очень интересно, кто наш спаситель. А в том, что именно спаситель я не сомневался. Могу отдать голову на отсечение, что Защитники пожелали бы с нами расправиться прямо там. И вот проход было уже перед моим носом. Я аккуратно в него заглянул.

Передо мной было нечто, похожее на какую-то лабораторию. На длинном столе у стены стояли большие дистилляторы, кипящие на керосиновых горелках пробирки… Или все-таки магических горелках? Очень уж странно, что в лаборатории открыто окно, а огонь горит ровно. Также на столе было много различных приспособлений, названия которых я не знал, но явно нестандартных, а с притязанием на алхимию и зельеварение. У другой стены, прямо возле окна, стоял массивный шкаф с пробирками и колбами, в которых находилась цветная жидкость. По середине лаборатории находился коротконогий и широкоплечий разумный с рыжей бородой и полным отсутствием волос на голове. Он постоянно поправлял очки перед тем, как взять инструменты или бинты с передвижной стойки. А его пациентом была именно та, кого я искал. Огнивария. Она послушно сидела и ждала, пока гном (а не сомневался, что это именно он, хоть раньше и не видел никого из их расы среди Творцов) обработает все раны. Настя лишь изредка морщилась. А раны там были, явно, не самые легкие.

Ее плечи и половину лица покрывали ожоги третьей степени, которые гном тщательно обрабатывал и после этого давал ей пить какие-то зелья. На ключице, животе и шее виднелись косые раны от клинков, явно полученные при прорыве… Стоп, она без… Рубашки? Блин, действительно, она была в холщовых штанах и нижнем белье, которое, видимо, выделил ей хозяин дома, а ее футболка висела на спинке стула. Отвел взгляд я уже поздно, меня заметили…

— Кровников, скотина! — выкрикнула Огнивария и запустила в меня склянкой от очередного зелье, которое приказал ей выпить гном.

Я дернулся в сторону, склянка разбилась о стену коридора. Мой вскрик, и ноги подкашиваются от боли после резкого движения. Гном выкрикнул какое-то ругательство, бросил инструменты и подхватил меня. Уже через пару секунд я сидел на таком же стуле, как и Настя. Та, в свою очередь, отвернулась так, что я видел только ее спину. Ее фигура была интересная. Идеальной ее назвать было нельзя, но и наоборот, конечно, тоже. Она даже внешне не была похожа на те фальшивые идеалы, потому что обладала своей лично привлекательностью, что располагала и заставляла любоваться ее чертами. Настя была оригиналом. Такой я еще не встречал. Откуда такие мысли? Она мне нравится? Не исключено. Может быть просто я впал в эстетическо-моральный экстаз, который вызван ее чертами? Вполне вероятно! Одно я знаю точно: хоть она и скрыла сначала правду, я ей доверяю. Это еще со школы. Когда я выгрызал себе спокойствие сарказмом, едкостью, ненавистью к себе и одновременно авторитетом, она шла на одной силе воли и терпении, именно это помогло не слиться с толпой, именно это помогло ей устоять даже тогда, когда на нее и ее учителя открыли охоту Друиды. Это не может не восхищать и не располагать. Пусть я и доставал ее своими колкими шутками и издевками, но она достойна уважения.

— Не думал, что в живую увижу такой ожог у живого разумного! — приговаривал гном, когда меня осматривал и проверял компрессы и швы, все время косясь на обугленную правую руку. — Меня, кстати, Иррас зовут. Если бы я не подоспел первее Защитников на тот шум в здании Алтаря и не знал запасного входа оттуда, черта с два, вы бы выбрались. Проклятые стражи вас нашинковали бы в капусту.

«Я бы посмотрел, кто кого» — какая-то чужая мысль пронеслась в моей голове.

Огнивария повернула голову и бросила изучающий взгляд на мою руку, ее брови в миг взлетели. Она даже рот приоткрыла. Мне, конечно, уже не привыкать к такой реакции на то, что я выжил после печати, но меня это начинает доставать.

— Ир, вы чувствуете это? — Огнивария с каким-то странным ужасом смотрела на мое плечо, где красовалась сама печать Саламандры.

— Да, вокруг его руки искажены магические потоки магией, которая явно чужда всем мирам, кроме Инфернума. Талант Голубоглазого каким-то образом использует магию Хаоса? Вряд ли. Думаю, здесь дело в другом.