Иван Алексин - Маг поневоле [СИ]

Вокруг царил полумрак. Первые несколько мгновений, я тупо таращился в одну точку, всматриваясь в, низко нависший бревенчатый потолок и тщетно пытаясь понять, где же я нахожусь.

Это точно не мой дом... А какой тогда мой? Не помню. Ничего не помню. Плохо. Совсем плохо. До такой стадии амнезии, я ещё не напивался. Видно Толик какую-то палёнку вчера, с собой, притаранил.

С трудом, повернул голову налево и чуть не упёрся носом в, такую же грубую, без следов какой-либо отделки, бревенчатую стену. Толстые, покрытые непонятным мутным веществом, может лаком или смолой, брёвна, были довольно небрежно подогнаны друг к другу, образуя неровные выступы. Местами, между брёвен, виднелись клочки красноватого, странного мха, очевидно, служившего чем-то вроде утеплителя.

Я что в деревне, что ли? Странно. Вроде на природу не собирался. Что за теремок такой? Ладно. Сейчас разберёмся.

Попытался встать и застонал, с силой закусив губу. Судя по всему, ложе, на котором я соизволил очнуться, мягкостью не отличалось и тело уже изрядно затекло. Процедив сквозь зубы несколько матерных слов, я всё же приподнялся на локте, но осмотреться мне не дали. Надо мной, почти полностью заслонив обзор, навис худенький растрёпанный парнишка, на вид лет двенадцати, и возбуждённо затараторил, глотая слова. - Вельд! Очнулся?! Нет, ты, правда, очнулся?! А я уже и не надеялся!!!

Чумазое, испещрённое бороздками от слёз, лицо светилось такой неподдельной радостью, что мне как-то даже немного совестно стало. Вон как за меня переживает, прямо трясётся весь! А я его даже не помню. Совсем. Не ассоциируется он ни с чем в моей жизни. Стоп... А что с ней ассоциируется?

На мгновение я впал в ступор, внезапно осознав, что вообще ничего о себе вспомнить не могу: ни кто я, ни где жил. Даже имени своего не знаю. Это что же мы такого с Толиком пили, что у меня полная потеря памяти наступила? А может и не пили? И с Толиком ли? Я ведь и о нём, кроме имени, ничего вспомнить не могу!

В себя меня привёл всё тот же паренёк, начавший лихорадочно трясти и, со слезами, твердить. - Что с тобой, Вельд! Очнись! Ну, очнись же! Скоро Калистрат с батей придут! Не хочу я ушлёпком быть!

От яростной встряски заклацали зубы, вновь навалилась тошнота.

- Хватит. - Я попытался вырваться из цепких, неожиданно крепких ручонок мальчугана и, не сумев, обессилено прохрипел. - Лучше воды дай.

- Щас! - Мальчонка стрелой ринулся куда-то в тёмный угол хаты, споткнулся, чем-то громыхнул, раздался характерный всплеск и буквально через несколько мгновений, поднёс к моим губам глиняную плошку с тепловатой, дурно пахнущей жижей.

- Мне воды бы? - Несмотря на сильную жажду, пить эту дрянь совсем не хотелось.

- Пей, давай, - начал настойчиво тыкать краем плошки мне в губы паренёк. - Это лучше. Поможет!

Поморщившись, сделал несколько глубоких глотков, с трудом сдержав рвотные позывы. Действительно, немного полегчало. Тошнота окончательно ушла. Да и головная боль, стала более терпимой.

- Деда Паткула настой! - Оживлённо прокомментировал парнишка. - Верное средство для помеченных. - И, забрав плошку, с гордостью добавил. - Я тебе её всю ночь, понемногу, вливаю. Видишь, помогло!

- Помеченных? Чем? - Не понял я и, с трудом приподнявшись, хрипло поинтересовался. - А где я?

- Как где? - Удивился мальчишка, поставив плошку, на широкий пенёк, стоящий возле постели. - Дома, конечно. - И, шмыгнув носом, ехидно добавил. - Не в Махровой же зыби. И какого волколака тебя туда понесло? Смерть и полегче сыскать можно.

- В зыби? - Опять не понял я, потянувшись за плошкой. - В болоте, что ли?

- В каком ещё болоте? - Вскинул брови вверх пацанёнок. - Там и лужи то порядочной не найдёшь. Всё магией выжжено. Там даже воздух не как везде, а сухой и раскалённый. Ну как в этой... В пустыне. Помнишь, в позапрошлом году, заезжий торговец сказывал.

- Какой ещё магией? - Я начал понемногу закипать. Самочувствие поганое, с памятью - беда, а тут ещё и этот... Байки рассказывать надумал. - Ты что, с дуба упал? Ты мне ещё эльфов с гномами приплети тут!

- Эльфы с гномами только в сказках бывают, - мальчишка с сомнением покосился на плошку и, забрав у меня, шумно отхлебнул. - И не падал я ниоткуда. Больно нада!

В избушке повисла тишина. Я задумался, пытаясь понять, что за розыгрыш тут устраивают и кому это надо? Внутри начала всё сильней и сильней сжиматься пружина непонятной тревоги, добавляя сумбура в мысли и чувства. Покосился на мальчишку. Тот, пристроившись рядом, увлечённо чесал волосы рукой, периодически что-то доставая оттуда и давя, с характерным хрустом, всё о тот же многострадальный пенёк.