Кейти Роуз Пул - Грядет Тьма [litres]

Антон поднял меч.

– У НАС МАЛО ВРЕМЕНИ.

Кхепри говорила резким и напряженным голосом, глядя на сидящих за столом Пенроуз, Осея и Хассана. Долгие часы они вчетвером провели в библиотеке виллы над картами, книгами и бумагами, разложенными на столе. Петроссиан, Ярик и Аннука ушли на агору, чтобы встретиться с армией беженцев.

В течение дня Кхепри рассказывала Хассану об их армии: численность действительно была незначительной. Вызвались три сотни мужчин и женщин, хотя, по словам Кхепри, приходить стало все больше, когда слухи, что принц в Паллас Атосе, добрались до лагерей в других городах.

Даже с четырьмя сотнями паладинов из Ордена последнего света их все еще было слишком мало по сравнению со свидетелями. Кхепри и другие беженцы подсчитали, что у Иерофана в Назире несколько тысяч солдат – его собственные несгибаемые последователи и жители Херата, ставшие предателями.

Но на стороне армии беженцев и паладинов были Дар и эффект неожиданности.

Теперь они столкнулись с другой проблемой – временем.

– Резу рассказывал, что, когда свидетели держали его в плену и пытали Божьим огнем, он слышал, как те говорили о чем-то, что называли Часом расплаты, – сказала Кхепри. – Другие беженцы подтверждают, что тоже слышали, как свидетели это обсуждали. Так они называют день, когда собираются выпустить Божий огонь на одаренных.

– И ты знаешь, когда это случится? – спросила Пенроуз.

– Мы думаем, что Иерофан планирует сделать это на Фестивале пламени, – сказала Кхепри.

– Подходящий выбор, – мрачно заметил Петроссиан.

– Это большой праздник в Херате, – объяснила Кхепри. – В этот день отмечается основание Назиры и первое зажжение маяка.

– Это через десять дней, – сказал Хассан. Если бы он находился в Назире, если бы Иерофан ее не захватил, то он мог бы помогать матери и отцу с приготовлениями – украшал бы дворец лилиями и жемчужинами, приглашал бы огненных танцоров и поэтов, подбирал меню для городского пира, длящегося три дня.

Но в этом году не будет огненных танцоров. Не будет поэзии. Не будет пира.

– Десять дней, – сказала Пенроуз. – Три дня пути по морю до Назиры, если продержится хорошая погода. Нам нужно будет уехать меньше чем через неделю.

– Этого хватит, чтобы сюда прибыл Орден?

– Нам понадобится несколько дней, чтобы снабдить едой столько кораблей. Даже с сотканными с помощью Дара парусами, чтобы приплыть сюда, нужно почти пять дней, – ответила Пенроуз. – И это прежде, чем отправляться в Назиру.

Хассан закусил губу. Если Кхепри права насчет Фестиваля пламени, то они не могли позволить себе ждать Орден. Если они отправятся в путь слишком поздно, то могут прибыть в город пепла.

Пока Пенроуз и Кхепри продолжали обсуждать напряженный график, Хассан обратил взгляд на стену, где от пола до потолка раскинулся мраморный барельеф, изображающий знаменитое Отвоевание Паллас Атоса. Эта была одна из любимых историй Хассана. Отчаянно желая вырвать свой город-государство из рук короля Василия и его новогардийской армии, священнослужительница Кирия пробралась в город с маленьким отрядом верных солдат, переодетых в обычную одежду, и успешно захватила крепость цитадели. Когда новогардийские солдаты поняли, что происходит, то ворвались в Верхний город, оставив гавань без защиты. Тогда союзница и возлюбленная Кирии, принцесса Чариса, прибыла с флотом на захват гавани. В мраморном изображении священнослужительница и принцесса стояли вместе на ступенях храма Палласа в коронах из лавра с золотыми листьями, глядя на море лазурного цвета.

В голове Хассана зародилось зернышко плана. Он повернулся к Пенроуз.

– Скажи Ордену, чтобы не прибывали в Паллас Атос. Скажи им, пусть сразу отправляются в Назиру.

– Прямо в Назиру? – спросила Пенроуз. – Принц Хассан, у нас только один корабль здесь в Паллас Атосе. Этого недостаточно, чтобы увезти хератскую армию. Нам нужны еще корабли.

– Думаю, я могу помочь.

Хассан развернулся ко входу в библиотеку: там стояла Летия.

– Тетя Летия. – Он сразу же встал из-за стола и подошел к ней. – Я думал, ты не хочешь в этом участвовать.

Летия никогда не была смиренной, но в данный момент она казалась именно такой.

– Я некоторое время все обдумывала и… я должна извиниться. Перед всеми вами. – Она повернулась к Страже. – Ранее я сомневалась в ваших мотивах, но только потому, что боялась того, чем это обернется для Хассана. Он едва выбрался из Назиры. Моему брату с женой не так повезло. Я переживаю за них каждый день и, полагаю, немного эгоистично, не хотела, чтобы пришлось так же волноваться и за Хассана. Простите.