Кэтрин Ласки - Портал [litres]

– Да.

– Нет, золотце, не видела.

– Ладно. Пока.

Перед уходом Роуз оглянулась на дамасскую розу, распустившуюся примерно на треть. Интересно, что имела в виду бабушка, когда говорила про «волшебный час» растения?

Забравшись в постель, девочка укрылась одеялом и достала дневник. Зачеркнула текущую дату в родном двадцать первом веке, 2 декабря, и вместо нее написала: 27 февраля 1547 года. Именно в этот день они с Фрэнни ездили в Стоу-он-Волд. Начала писать:

Я хочу вернуться, ДОЛЖНА вернуться. К сожалению, я понятия не имею, что служит толчком к моим кувырканиям сквозь время. Да, «кувырканиям», потому что называть это просто путешествиями неправильно. Путешествия предполагают расписание – берешь билет на поезд или самолет и в нужное время приезжаешь на вокзал либо в аэропорт. В моем случае, дорогой дневник, все совсем не так.

Важное примечание: в момент моего последнего перемещения я находилась не в оранжерее, а в цветочной галерее, в «волшебный», по словам Ба, час. Я переносила туда дамасскую розу.

Роза. Мысль зацепилась за это слово. Возможно ли, что роза, цветок розы, – ключ к перемещениям? Кстати, был еще один случай, когда прямо перед «кувырком» в шестнадцатый век она находилась рядом с розой. С того дня прошло почти два месяца, но память воскресила эпизод ярко и живо.

Тем вечером Роуз склонилась над розовым бутоном, чтобы получше рассмотреть тонкие бордовые прожилки. Замяукала Сентябрина – Сентябрина, которая уже несколько дней где-то пропадала. Девочке показалось тогда, будто цветки дамасской розы раскрылись, что, разумеется, было не так – растение зацвело лишь сегодня, 2-го декабря, на рассвете, в 7:01. И тем не менее, даже два месяца назад девочка не могла отвести от розы взгляд. Роуз точно помнила, с какими словами обратилась к кошке: «Но ведь сейчас не декабрь!»

Что особенного в кошке, и что особенного в розе? Кулон в виде розы, медальон с секретной пружинкой, который изготовил отец, хранил секрет их с мамой невероятной истории. А перед возвращением домой в тот последний раз Сентябрина запрыгнула к Роуз на колени и устремила на нее пронзительный взгляд, заставив окунуться в бездонную зелень глаз. Спустя считанные секунды девочка уже оказалась дома, в родном столетии. Вероятно, между медальоном, кошкой и путешествиями во времени была связь, но как эту связь контролировать?

Роуз спустилась на ланч. Бабушка уже сидела за столом в цветочной галерее.

– Знаю, голубушка, ты нехорошо себя чувствуешь, и все же только посмотри на нашу дамасскую розу! Спасибо, что не поленилась рано встать. Ты поймала волшебный час, буквально щелкнула его по носу! – В глазах Розалинды мелькнул лукавый огонек. – Есть ли у времени нос? – тихонько хихикнула она.

– Ба, а что такое этот волшебный час?

– Ах, и сама не знаю. Я иногда пользуюсь этим выражением, когда… как бы это сказать… когда что-то выполняет свое предназначение. Если это роза, то она дарит свою красоту и аромат окружающему миру, становится с ним единым целым.

– Какая интересная мысль, Ба!

– В жизни немало таких моментов.

– Волшебных?

– Мы же о них говорим, верно?

– Верно, – согласилась Роуз, хотя ей отчего-то не верилось, что Ба имеет в виду кувыркания через время.

– Назову тебе еще один волшебный момент, – ясным голосом произнесла Розалинда. – Чтение.

– Чтение?

– Маленьким ребенком ты пытаешься разобрать непонятные закорючки на странице книги, однако для тебя они ничего не значат. Допустим, ты знаешь название каждой буквы, знаешь, как она звучит, но сложить эти буквы вместе в осмысленное слово кажется тебе невозможным. А потом наступает тот самый волшебный момент: ты разгадываешь шифр, распахиваешь двери, которые прежде были для тебя заперты, и ступаешь в прекрасный мир, наполненный смыслом и историями.

– Это восхитительно, Ба!

Розалинда воодушевлялась все больше.

– А вот тебе другой момент: когда мы учимся плавать. То же самое: поначалу ты стараешься представить, как это – держаться на воде, а не тонуть. Для твоего тела плавание все равно что чужой язык – для слуха. Ты подходишь ближе и ближе к заветной грани, но никак не можешь ее преодолеть. И вот однажды это случается. Ты плывешь. Двигаешь руками и ногами, ты и море – единое целое. Ты отдаешься на волю чуда. В жизни столько всего чудесного, волшебного…

– Чудесного, – тихо повторила Роуз. – Я понимаю, о чем ты. – Девочка вспоминала свои ощущения после того, как в полной мере научилась прыгать через барьеры верхом на Айви. Волшебные мгновения, когда копыта отрывались от земли, и лошадь вместе со всадницей парили в воздухе, устремляясь ввысь. В эти краткие мгновения девочка, лошадь и небо сливались воедино.