Кэтрин Ласки - Портал [litres]

– Привет, Ба, – негромко произнесла девочка. – У тебя под ногтями земля, ты знаешь?

– О, да. Я рассаживала проклюнцы итальянской редьки, и мне вдруг стало немножко душновато.

– Душновато?

– Да, мало воздуха. Со мной такое иногда бывает. – С минуту Розалинда молчала, потом распахнула глаза и крепко стиснула руку внучки. Для старой женщины с кислородными трубками в носу хватка оказалась на удивление сильной. – Все думаю, как бы это получше сказать…

– Сказать что, Ба?

– То самое, – слабо кивнула бабушка, и Роуз внезапно испытала огромное облегчение. Ба знает! – Ты там была, не так ли?

– Где?

– Притворяться дурочкой – не твой конек, голубушка. У тебя нет к этому способностей.

– В Хэтфилде… – шепотом произнесла Роуз.

– В Хэтфилде? – переспросила бабушка. Роуз кивнула. – Я в первый раз попала в Ричмонд. Пробыла там довольно долго. – Миссис Эшли сделала паузу. – Значит, ты унаследовала этот ген. – Она фыркнула. – Гены! В те времена о них понятия не имели. Мендель начнет ставить свои опыты с горохом только через три сотни лет. Дарвин? И думать забудь!

– У мамы тоже был этот ген.

– Верно. Потому мы с ней и поссорились. В то время я думала, что Розмари там не ждет ничего, кроме разбитого сердца, и пыталась убедить ее, что возвращаться туда не стоит. Это было ужасной ошибкой с моей стороны.

– Но ведь твое сердце не было разбито?

– Нет. Наоборот, оно было спасено. Видишь ли, однажды, давным-давно, мне достался в мужья очень скверный человек.

– Оттуда?

– Ты имеешь в виду, из шестнадцатого века?

– Да.

– Нет, нет, он был из нашего времени, из двадцатого столетия. – Розалинда тяжело вздохнула, глаза заволокло пеленой слез, голос задрожал. – Он… он…

– Что, Ба?

Старуха шмыгнула носом и быстро его вытерла.

– Он меня бросил.

– Бросил? Вот так взял и бросил?

– Сбежал, прихватив мои денежки, вскоре после рождения твоей матери. Бросил нас обеих. – Розалинда снова вздохнула. – У некоторых людей чувства гаснут так же быстро, как вспыхивают.

– Эшли – это фамилия твоего мужа?

– Боже правый, нет! Я взяла эту фамилию после того, как познакомилась с семейством Эшли там, в Ричмонде. Они слыли умными и добрыми людьми, весьма образованными для своего времени.

– Получается, тот человек, что бросил тебя, был моим дедом. Но кто же тогда мой отец?

– Этого я не знаю.

– Не знаешь? – Сощурившись, Роуз приблизила лицо вплотную к бабушкиному и изумилась: она как будто смотрела на землю с высоты птичьего полета! Щеки покрывала сеточка лиловых вен, похожих на ручейки, вытекающие из дельты реки. Как много морщинок! Одни – глубокие, словно борозды, другие разбегаются по лицу, словно тончайшая шелковая паутина. На коже виднелись старческие пигментные пятна и узкий хирургический шрам над щеточкой левой брови. Впечатляющий, обширный пейзаж, карта жизни Розалинды. – Уверена? Точно не знаешь, как его зовут… или звали?

– Имя мне неизвестно, однако, да, полагаю, он из того времени. Знай я, как его зовут, я бы тебе сказала. Видишь ли, твоя мама уехала от меня еще до того, как забеременела тобой.

– И с тех пор вы не виделись?

– Виделись, но встречи проходили очень холодно. Я не хотела проявлять излишнего любопытства. Я могла не волноваться – твоя мама была очень умной девушкой. Окончила хороший колледж, затем престижную бизнес-школу, добилась успеха в профессии.

– Ты и мне запретишь возвращаться в прошлое?

– Нет. Ни за что. Я не стану повторять своих ошибок. Не хочу потерять еще и тебя, Роуз. Ты – лучшее, что случилось в моей жизни. А смерть твоей мамы – разумеется, худшее. Когда она погибла… было уже слишком поздно.

– Значит, ты все равно будешь любить меня, если… если я…?

– Отправишься в путешествие сквозь время?

Девочка кивнула.

– Роуз я буду любить тебя через все времена и эпохи, где бы ты ни была. Но сейчас мы с тобой здесь, и я очень-очень тебя люблю. – Голос пожилой леди оборвался.

Слезы из глаз Роуз закапали на морщинистую, испещренную венами руку. Не выпуская пальцев внучки, Розалинда улыбнулась, поднесла свою ладонь к губам и поцеловала слезинку.

Из больницы Розалинду выписали через три дня, чувствовала она себя отменно. Ужины в оранжерее возобновились. Бабушка похвалила внучку за прореживание итальянской редьки.

– Моргнуть не успеешь, как она начнет плодоносить! Через неделю будем есть салат с редькой.

Любых разговоров на тему Хэтфилда, отца Роуз и путешествий во времени миссис Эшли тщательно избегала, или, по крайней мере, так казалось Роуз.