Максим Майнер - Норвуд. Книга 1

Один короткий взгляд, а меня как будто ударили по голове — в ушах забили барабаны, а перед взором заплясали искорки.

— Согласие неизбежно, — раздалось прямо внутри черепа.

Колени стали подкашиваться, и на ногах удалось устоять только чудом.

— Ты слышала? — голос слегка подрагивал, но я всё же держал себя в руках.

— Что? — Френсис с улыбкой наблюдала за удаляющимся зверем и явно ничего не услышала.

Ну а я не стал ей ничего говорить — ни к чему это.

Однако этот Инис, похоже, решил насесть на меня всерьёз — теперь-то, после разговора с Опалённой и встречи с лисом, никаких сомнений в реальности происходящего быть уже не могло. И пусть я не верил в богов, но заниматься самообманом глупо — так и отец мой всегда говорил.

— Ну как? — спросил у меня господин Глен, когда мы с Френсис вернулись к дому старосты.

Я не сразу понял, что интерфектор хочет узнать, и на миг даже показалось, что он как-то обо всём догадался, но через мгновение до меня дошло.

— На двадцать шагов бьёт, — ответил я, тряхнув арбалетом.

Во дворе собрались все бывшие пленники, и даже мастер-кузнец выбрался из дома и сидел сейчас на крылечке, вытянув раненую ногу.

Я коротко сообщил людям о предложении старосты, которое все восприняли без особенного воодушевления — сказалось вынужденное сидение в сарае, принудительная постройка частокола и попытка сожжения на костре.

Однако увечье господина Вардена диктовало свои условия, да и остальным идти было некуда, поэтому можно не сомневаться, что, по крайней мере, в ближайшее время деревенские без гостей не останутся.

— Гляди, дружок... — Френсис с прищуром смотрела на старосту, который от страха прижался к бревенчатой стене соседнего дома. — Если я почувствую, что с этими людьми случилось плохое — а я почувствую, поверь — ты снова разучишься дышать... Понял?

Ответить мужичок ничего не смог и только мелко тряс головой, закусив губу. Не думаю, что он решится на какую-нибудь подлость. Да и зачем теперь? Старуха-подстрекательница мертва, а кто-то другой вряд ли знает нужный ритуал.

Долгого прощания не было — всё ограничилось кивками, короткими пожеланиями удачи в дороге, да напутственными взмахами рук. Разве что Золька не выдержала и разревелась в два ручья, требуя непременно взять её с собой, но Жатэнэ быстро успокоила девчушку, а мы, наконец-то, вышли за околицу.

Воздух теплел с каждым мгновением, и уже совсем скоро я скинул кафтан, оставшись в одной рубахе. Клинок, висевший на поясе, при ходьбе постукивал по ноге, а арбалет оттягивал руки, и поэтому его пришлось закрепить у седла — чтоб не мешался.

Разговоров практически не велось — всё глазели по сторонам, ведь в прошлый раз мы проходили здесь побитые и в компании пленивших нас крестьян, так что тогда было не до любований окрестностями. А сейчас делать больше было нечего.

По правую руку от слегка петляющей дорожки виднелись невысокие холмы, между которыми ютились возделанные поля, аккуратные сады, небольшие деревеньки и просто отдельные домики. По левую — шумела река, довольно быстрая в этом месте.

Вот так, не особенно торопясь, под размеренный перестук копыт, к полудню мы практически добрались до того места, где в прошлый раз переправлялись через брод. И здесь-то нам впервые за всё время повстречались люди.

=== Конец первой книги ===