Максим Майнер - Норвуд. Книга 1

Мастер Фонтен ничего не сказал, но сделал несколько шагов в сторону от лошади.

А я тем временем обнаружил небольшую золотую монетку, спрятанную в подкладке какого-то жилета. Ещё три были найдены чуть позже и в другой одежде, принадлежавшей мертвякам.

— Вы знаете, что это, господин Глен? — спрашиваю после осмотра находок.

— Золотые монетки, — ответил интерфектор, будто я и сам этого не видел. — Такие чеканят в одном из Сильных городов далеко отсюда. Как они оказались здесь, не знаю, но, очевидно, что всё произошедшее как-то с ними связано... Правда, я никаких тёмных ритуалов с использованием золота не знаю.

С этим словами он сунул деньги в кошель, висевший на поясе.

- А не опасно носить их с собой? - спрашиваю про монеты, но думаю про Клинок - он ведь тоже был запачкан тьмой.

- Может и опасно, - пожал плечами Бернард Глен. - Но, думаю, носителю нужно умереть, чтобы обратиться мертвяком... Мы же постараемся выжить.

А потом началась охота.

Мы прошли около сотни шагов, освещая дорогу перед собой фонарём. Тёмные громады домов по бокам не были безжизненны — за окнами слышались где крики, где мольбы, а где и просто вопли боли. На нашем пути несколько раз возникали мертвяки, которые тут же нападали, но они не доставляли проблем, умирая от ударов интерфектора. Я перестал вглядываться в их лица, после того как опознал в одном товарища по детским играм — когда-то мы бросали камешки на мостовую, соревнуясь, кто попадёт ближе к цели. Теперь он остался позади — валяется на той же мостовой с пробитым виском.

Соль, чьи поводья господин Глен передал мне, цокала копытами и иногда касалась моего уха мягкими прохладными губами. Животное боялось. Как и все мы.

Капли вампирской крови блестели, когда на них падал свет, и идти по следу не составляло никакого труда. По крайней мере до того момента, пока крови не стало слишком много. Она не могла принадлежать упырю вся — если, конечно, он не освоил навык идти одновременно в нескольких направлениях.

На вид кровь вампира ничем не отличалась, и понять, куда теперь двигаться было неясно — продолжать идти по улице или свернуть в узкий проход между домами.

— Твоя метка не позволяет чуять его? — поинтересовался интерфектор у мастера Фонтена.

— Нет, — скривился тот. — Наоборот — это он может найти меня. Если захочет, конечно...

Господин Глен кивнул и присел возле кровавого пятна, от которого след расходился в две стороны. Отцепив от пояса совсем небольшой мешочек, он аккуратно развязал горловину и высыпал крохотную горку белесых кристаллов, похожих на обычную соль, себе на ладонь. Тщательно растерев вещество буквально в порошок, интерфектор поднёс руку к потёку крови и тихонько подул.

Лёгкая пыль заблестела в свете фонаря и медленно опустилась на землю. Ничего не произошло, и тогда Бернард Глен смахнул остатки на другое пятно. И вот здесь, видимо, всё сработало как должно — порошок, соприкоснувшись с кровью, заискрился, засверкал и раздался негромкий треск.

— Что это такое? — я не удержался от вопроса.

— Это специальная соль, смешанная кое с чем, — спокойно ответил мужчина и, заметив, что я собираюсь спросить с чем именно, пояснил: — Когда наши кузнецы работают с чёрным серебром, образуется пар, который, оседая, оставляет немного этого вещества.

Посчитав, что разговоров достаточно, интерфектор выпрямился и мы свернули в проход между домами — упырь побежал именно туда.

Лошади было тесно — она задевала боками стены и однажды попыталась укусить меня за руку, посчитав, видимо, что это я виноват в её бедах.

Но и людям было непросто, в узком проходе было еще темнее, а единственный источник света находился в руках Бернарада Глена, шедшего первым. Правда, были еще звезды, рассыпанные по узкой полоске неба, видимой между почти сомкнувшимися крышами...

Господин Глен периодически останавливался у дверей, которые зачем-то выходили в этот переулок, и проверял, не скрывается ли кто за ними. Пока всё было спокойно, и это радовало — сражаться в такой тесноте было бы до крайности неудобно.

— Не мог этот идиот Блэлок оставаться на улице? — ворчал мастер Фонтен, замыкавший процессию. — Зачем было переться в этот вонючий проход?

Да, пахло здесь и вправду не очень — кто-то из жильцов сливал сюда помои и ноги иногда скользили по нечистотам. А вообще-то, за такое в нашем городе полагался штраф. Но, боюсь, что виновник уже наказан в полной мере.

От этих раздумий меня отвлёк едва заметный скрип открывающейся двери, мимо которой только что прошёл господин Глен. И, похоже, он её не заметил.