Марина Суржевская - Lastfata

И я точно знал, кто владеет подобным секретом. Нет, не белокурая гадина. У Алиссии на подобное не хватит ума и силы.

…воспоминание из далекого детства. Мне лет восемь, я стою за спинкой бархатного кресла, рассматривая родителей. Те склонились над прозрачным камнем, похожим на ограненный хрусталь.

— Это один из артефактов древности, камень из коллекции самого Фердиона, — улыбаясь, говорит отец. — У него просто изумительная способность, он образует втягивающую пространственную воронку… Активируется громким звоном, например, часовым…

Именно этот камень сегодня сиял в центре короны на голове моей пустышки! Вот только понял я это лишь сейчас.

Оттолкнув Алиссию, спрыгнул с помоста и двинулся в толпу. Мариус Вандерфилд невозмутимо наблюдал за моим приближением.

— Где Тина? — Я гневно уставился на отца.

Тот смахнул с рукава невидимую соринку и поднял на меня равнодушные глаза. И в этот момент я понял — отец знает. Я слишком часто видел такой взгляд у королевского советника и слишком рано понял, что он означает.

— Где она?!

— Я не знаю, о чем ты, Крамис. Но мне очень не нравится твой тон. Как и все, что я сегодня увидел. Мы поговорим об этом позже. О твоем поведении. Ты разочаровал меня.

— Где девушка? Не ври, что не знаешь! — Сегодня мне стало наплевать и на ожидания отца, и на его разочарование мною.

— Крамис! Что ты себе позволяешь? Ты перебрал яблочного сидра?

За моей спиной возникли силуэты, и я увидел Ривза, его отца и брата. А еще Аодхэна и ректора ВСА. Верховный дознаватель Тритории уставился на моего отца:

— Скажите правду, советник Вандерфилд. Я ощутил на помосте всплеск чар и несанкционированный разрыв пространства. Кто-то открыл запрещенный односторонний Туннель, что смертельно опасно.

— Это ВСА. — Голос отца прозвучал скучающе. Он почти зевал, рассматривая нас. — Здесь огромное количество заклинателей. Я повторюсь — не понимаю, почему вы пришли с этим вопросом ко мне.

— Потому что я видел вас в кабинете ректора. Там, где лежали эти проклятые короны! — Ривз яростно сдернул свою с головы и швырнул на пол. Хрусталь звякнул, разбиваясь.

— Да, вероятнее всего, чары наложили на украшение. Необходим прямой контакт с человеком, — подтвердил его брат. — Очень опасное вмешательство. Такое под силу лишь опытным заклинателям. И это сделали вы, советник!

Мариус Вандерфилд с интересом осмотрел дознавателя и вдруг усмехнулся:

— На вашем месте я бы поостерегся бросаться столь грозными обвинениями, уважаемый Александр Клиффорд. Вы достигли больших высот, но и падать с них будет очень болезненно.

— Не понимаю, о чем вы, — поджал губы мужчина.

Его отец-советник молчал, но в глубине синих глаз я уловил беспокойство. Ривз и вовсе смотрел с недоумением.

— О той истории, которую ваш отец скрыл пятнадцать лет назад, — негромко произнес Мариус.

Аодхэн одним движением достал из кармана жилета круглые часы на серебряной цепочке, открыл крышку, запуская механизм. И вокруг нас образовалась зона безмолвия. Пока тикают часы, артефакт полностью скроет наш разговор от всех случайных свидетелей.

Тишина упала так внезапно, что стало слышно шумное дыхание Ривза. И мое. Мы переглянулись и одновременно отвели взгляды.

— Какое происшествие вы имеете в виду, советник? — властно произнес профессор.

— Очень предусмотрительно. — Мариус с усмешкой указал на зачарованные часы. — И вы правы, господин Аодхэн. Или лучше вернемся к вашему настоящему имени? Кей Лингстон. Такая известная династия и такой трагический финал. А во всем виновата Камелия Янсон. Переселенка с севера, дочь врачевательницы. Пустышка. У девушки не было чар, когда она приехала в столицу с матерью и сестрой. Такое случается в семьях со слабым потенциалом. Но девушке повезло, она стала случайницей и поступила в академию. Или не повезло, кто знает. Но особенно не повезло именно вам. Ведь несчастная северянка погибла, а вас обвинили в ее убийстве, господин Лингстон, вынудили отказаться от родового имени и состояния. Но вам сохранили жизнь и даже некоторые права. Конечно, исчезновение столь сильного разрушителя было бы слишком большой потерей для королевства. Впрочем… речь не о вас. А о вашем лучшем друге.

— Замолчите, — вдруг процедил верховный дознаватель, и Мариус Вандерфилд снова улыбнулся. Улыбкой победителя.

— Продолжайте, — напряженно произнес Аодхэн.

— О, вы уже наверняка догадались. Вас, господин Лингстон, обвинили, потому что именно вы были последним, кто общался с девушкой. Но это не так. Последним был… Александр Клиффорд. Но его отец, занимавший на тот момент пост верховного дознавателя королевства, сумел скрыть от общественности этот прискорбный факт.