Ольга Голотвина: Охота Древней Совы

На крыльце стояла Черная Азалия. Распахнутый плащ открывал золотистое платье. Прекрасное лицо женщины было белым, словно выточенное из кости.

– Ты убил…

– Послушай… – начал было Шенги, шагнув к крыльцу.

– Замолчи! Да как ты посмел! Из всех моих любовников он был самым отважным, самым неутомимым, самым щедрым…

– Но я… мы…

– Что – «мы»? Я и не взглянула бы на тебя, если б он не просил закружить тебе голову! Ради него я бы на все… Многие хвалились, что осыплют меня золотом, но только он действительно… с ног до головы… монетами!

– Краденым золотом, милая.

– Молчи! Ты еще не понял, что живешь последние мгновения?

И Шенги, пораженный в самое сердце, увидел, как за плечами красавицы поднялась и начала сгущаться тень, принявшая очертания гигантской птицы.

Меч, только что сразивший Киджара, вновь взмыл в воздух… но тут Охотник почувствовал в правой лапе знакомую тягучую судорогу. Когти перехватили левое запястье и стиснули так, что ладонь разжалась, выронив оружие.

Шенги проклинал собственную беспомощность. Тело словно окаменело, правая рука держала левое запястье, ноги не могли сдвинуться с места. Он стоял, настигнутый чарами серого камня. Оставалось встретить гибель, не выклянчивая пощады.

Охотник с трудом поднял голову и заставил себя улыбнуться:

– Вот уж не думал, что моя смерть будет так хороша собой!

Женщина не ответила. Тень за ее плечами становилась все более отчетливой: большая круглая голова, изогнутый клюв, лунные глазищи…

И тут прозвучал боевой клич – гортанный, наррабанский. Над плечом Охотника свистнула стрела, навылет пробила горло женщины и засела в дверном косяке.

Красавица мягко осела на крыльцо и осталась лежать, словно груда тряпья. Грозная тень исчезла, а на груди у мертвой женщины завозился, шипя и щелкая клювом, злобный комок перьев.

Проклятые чары сковали Шенги, лишь глаза жили на побелевшем лице – огромные, полные страдания.

Сова распушила перья, готовясь взлететь.

В лунном свете легко сверкнул нож, выхваченный из-за голенища мягкого сапожка и детской рукой брошенный навстречу птице-демону. А вслед за ножом, подхватив и направив его в полете, ринулось черное наррабанское проклятие. Голос, выдохнувший в ночь это полное злобы слово, был совсем не детским: так ревнивая женщина швыряет оскорбление сопернице!

Нож уткнулся в груду перьев. Сова забилась на земле. Огромный желтый глаз подернулся мутной пленкой. Крыло последний раз дернулось и подломилось.

А Шенги ярко, до рези в глазах увидел серый камень – покосившись, он расселся пополам, по шершавому излому побежали крупные темные капли. Вокруг в ужасе метались жрецы в развевающихся балахонах. То одна, то другая черная фигура обрушивалась наземь грудой тряпья, из капюшона вылетала перепуганная птица и спешила скрыться в ветвях. Ночь наполнилась щелканьем клювов и паническим уханьем. Неразумные, ничего не помнящие лесные создания…

Видение отхлынуло. Чужая власть отпустила Шенги. Но Охотник подумал об этом вскользь. Не гибель Совиного Капища владела его мыслями. И даже то, что рядом остывало тело женщины, с которой он делил ложе, почему-то не волновало его. Единственное, что видел Шенги, – это личико Нитхи, на котором черная ненависть уступала место смятению и испугу. Самым важным сейчас было успокоить девочку.

– Я… убила ее, да?

– Это не женщина! Ты убила не человека! Не переживай, маленькая моя героиня!

– Она была Совиным Божеством? Она хотела тебя убить?

– Да.

Нитха потрясенно огляделась.

– Я… я всегда говорила, что она паскуда! – Голосок девочки вздрагивал, она явно не до конца понимала, что произошло.

– Где слов таких нахваталась… – с нарочитой строгостью начал учитель и вдруг замолчал.

Послышались голоса, на крыльцо вывалилось несколько мужчин. Одного взгляда Охотнику хватило, чтобы узнать тех, с кем все лето скитался по лесам.

– Беги отсюда! – строго приказал Шенги девочке. – Слышала, что я сказал?

Он не надеялся, что Нитха подчинится. Но, к удивлению учителя, девчонка спрыгнула со стены и, бросив арбалет, пустилась бежать через пустырь.

Вот и хорошо. А ему, Шенги, бежать нельзя. Надо задержать погоню, а то эти парни в два счета изловят малышку.

Стражники толпились на крыльце, ошалело разглядывая три мертвых тела. Только сейчас Шенги заметил, что у всех до единого – мечи! Это в игорном-то доме! Значит, не случайно вышли на задний двор! Кто позвал их? Хозяин? Или Черная Азалия – перед тем как выбежать на крыльцо и увидеть гибель любовника?