Юлия Фирсанова - Чудачка

— Люба! Стой! Подожди! Я!.. — растерянно вякнул Толя, собрался было бежать, сделал два шага, вернулся к машине, торопливо захлопнул двери, чтобы включить сигнализацию.

И безнадежно опоздал! Красотка уже скрылась за углом магазина, впрочем, как и Надежда с простой фамилией Последняя. Блондинка догнала Надю и, пристроившись рядом, заговорила:

— Привет и спасибо! Не знала, как от Толика отмотаться. Липнет хуже жвачки на юбку. А тут такой шанс подвернулся! Здорово ты его опустила! Тусклой серостью обозвала! Такой он и есть! Я, кстати, Люба! А ты — Надежда! В нашей компании только Верки не хватает!

— У меня мама — Вера, — поддержала разговор Надя, невольно заразившись энтузиазмом бойкой девицы и ее желанием общаться, отливающим ярко-желтым и пахнущим апельсинами. Попутно поняла, что в очередной раз сделала и сказала нечто, истолкованное окружающими превратно. Обижать Толика ей не очень-то и хотелось, она просто-напросто, как обычно, сказала чистую правду.

— О, блеск! — восхитилась Люба. — А фамилия у тебя — вообще закачаешься! Вот взять мою — Болотова, так ее вечно с ударением на второй слог произносят, куда ни явись. Даже в Туле, хотя у них там свой ученый с такой фамилией жил! Короче, завидую!

Для Надежды стал неожиданным сам факт зависти к ее набившей оскомину фамилии, по которой с детского сада до института не потоптался разве что ленивый. Каждый мнящий себя остроумным тип так и норовил продемонстрировать окружающим чувство юмора, сочиняя шуточки насчет Надьки.

Веселый треп ни о чем стал новым и очень приятным опытом. Раньше у Нади никогда не получалось сблизиться с кем-то настолько, чтобы можно было беспечно болтать о пустяках.

В садике, когда дети еще мало что соображают в отличиях друг друга, даже мальчиков и девочек распознают лишь по шортикам и юбочкам, Надя никак не могла понять, почему ее сверстники не видят цвета и вкуса слов, не ощущают красок живого мира так, как видит и чувствует она. Результатом стали отчуждение и дразнилки.

Надежда перестала рассказывать о себе, но было поздно. Слава фрика в небольшом городке, где число районов можно пересчитать по пальцам одной руки, а от садика до школы два квартала и все знают друг друга с пеленок, — закрепилась за ней крепко-накрепко. Как Надя ни пыталась притвориться обычной девочкой, уже ничего не получалось.

Это вот приезжая Люба ничего о чудачке не слышала, потому и болтала так беспечно. Надька, наученная горьким опытом неудавшихся дружб, молчала, позволяя спутнице солировать. Лишь изредка вставляла словечко-другое.

Общительная блондинка между тем уже прочно записала молчаливую девушку если не в подруги, то в лучшие приятельницы, и нахально объявила:

— Слушай, Надь, а ты никогда не хотела покрасить волосы? Мне кажется, тебе, как и мне, светлый тон пойдет, только не золотистый, а платиновый.

— Не знаю, — наморщила носик Надежда, слегка выбитая из колеи неожиданным предложением. Причем выбитая, пожалуй, даже больше, чем недавним знакомством с бесплотными высшими созданиями.

— Не попробуешь, не узнаешь! — категорично объявила Любка. — Давай запишу тебя к хорошему мастеру. Саня — золотце, все в лучшем виде сделает! Я Сане звякну, окошко точно найдется, и на выходных кардинально поменяешь имидж! Пусть все те козлы, которые тебя не ценили, ахнут!

— Зачем мне восхищение козлов? Я не капуста, — пожала плечами Надюшка.

— Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — неугомонная Любка молитвенно сложила ладошки и запрыгала вокруг новой лучшей подруги. А в том, что ее, Надю, в эту секунду записали в данную категорию, девушка не сомневалась. Она не понимала многих совсем обычных вещей, но кое-что другое видела и чувствовала превосходно.

В конце концов, смена цвета волос — не такая уж великая плата за настоящую дружбу. Не налысо же ее эта Саня обкорнает, ну а цвет… Не понравится, отрастут со временем прежние. Если же и налысо — Степаныч переживет, он ее за работу, а не за морду лица ценит. А мама привыкла к любым закидонам дочки. И вообще можно парик купить.

Словом, Надя дала согласие на экзекуцию, и Любка, спешащая по срочным делам, упрыгала дальше, довольная-предовольная, не преминув оставить свой телефон Надежде и вытребовать взамен ее номер.

Домой Надюшка входила, счастливо улыбаясь и мечтательно жмурясь.

— Ты сегодня такая радостная, — отметила мама.

— Много хорошего, волшебного, совсем невероятного случилось, — рассиялась солнышком Надя.