Энтони Райан - Владыка башни

Женщина привела его к ступеням, вырезанным в западном склоне и извилисто уходящим вниз. Прошел чуть ли не час, прежде чем их ступни коснулись песка. Там их ждал раб с четырьмя лошадьми: двумя верховыми и еще двумя, навьюченными поклажей. Женщина забрала у раба поводья и махнула рукой, отпуская его.

— Я вдова землевладельца из провинции Эскетия, — сказала она Френтису. — У меня есть кое-какие дела в Миртеске, ты же станешь моим телохранителем, обязанным доставить меня туда целой и невредимой.

Предоставив ему заботу о вьючных животных, вскочила на высокую серую кобылу, которая определенно знала всадницу и добродушно фыркнула, когда та похлопала ее по шее. В разрезах на юбке, сделанных, чтобы удобно было сидеть в седле, в лучах утреннего солнца забронзовели обнаженные бедра. Френтис отвернулся и пошел к лошадям.

Поклажа состояла в основном из пищи и воды и была достаточной, по его прикидкам, для путешествия в Миртеск. Лошади выглядели вполне здоровыми и ухоженными, чтобы не пасть в пустыне. Подковы были широкими, но легкими, как раз подходящими для поездки по песку. Френтис вспомнил альпиранскую пустыню и обильную жатву, которую она собрала среди лошадей его разведывательного отряда, пока их кузнецы не научились копировать подковы императорской кавалерии. Он часто думал об Альпиранской войне. Несмотря на потоки крови, пролитые в обреченной на неудачу попытке воплотить в жизнь видения сумасшедшего короля, время, проведенное в Волчьем легионе с братьями по ордену и Ваэлином, было лучшим в его жизни. Вдруг шрамы ожгло огнем — женщина нетерпеливо повернулась в седле.

Он покрепче затянул завязки на мешках и вскочил на черного жеребца. Конь был молод и горяч, почувствовав седока, он всхрапнул и встал на дыбы. Френтис наклонился к самому его уху и тихонько прошептал что-то. Животное тут же успокоилось и двинулось вперед, когда Френтис легонько сжал каблуками его бока. Вьючные лошади двинулись следом.

— Впечатляюще. Видела несколько раз такое. Кто тебя научил? — спросила женщина, посылая свою лошадь вперед. В голосе прозвучали командные нотки, незримые путы слегка натянулись.

— Один безумец, — ответил Френтис, вспоминая заговорщицкую улыбку мастера Ренсиаля, когда тот передавал ему свой секрет.

Насколько он знал, мастер конюшен никогда прежде никого этому не учил. «Похоже на Тьму, да? — проговорил Ренсиаль и, как всегда, визгливо захихикал. — Глупцы! Если бы они только узнали…» Френтис замолчал, и женщина ослабила путы до привычного покалывания.

— Придет время, — сказала она, направляя лошадь на запад, — и ты расскажешь мне все, что лежит у тебя на сердце, причем добровольно.

Руки Френтиса изо всех сил сжали поводья. Внутри у него все переворачивалось, он беззвучно выл, заключенный в свою тюрьму из рубцов. Внезапно он понял, каким образом они все — хозяин, эта женщина — получили над ним власть. Шрамы! Последний дар Одноглазого, его неотвратимая месть.

Так они проскакали до полудня. Переждали под небольшим навесом палящее солнце, чтобы ближе к закату, как только удлинились тени, вновь отправиться в путь. Наконец достигли небольшого оазиса, уже забитого караванами, остановившимися на ночлег. Френтис напоил коней и разбил лагерь на самой границе оазиса. Караванщики выглядели веселыми и довольными жизнью: свободные, они обменивались новостями со старыми приятелями, распевали песни или травили байки. Большинство было в синем. Впрочем, хватало и ветеранов в сером, с бородами чуть ли не длиннее их караванов.

К ним начали подходить люди: кто с надеждой продать товар, кто — желая узнать, что происходит в других областях их обширной империи. Отказываясь от покупок, пересказывая какие-то мелкие слухи о делах в Совете или рассуждая о результатах турниров мечников, интересовавших здесь всех и каждого, женщина держалась ровно и приветливо.

— Так Синие опять продули? — разочарованно качал головой, не в силах поверить, одетый в серое старикан. — Эх, всю жизнь за них болею! Проиграл на ставках уже целое состояние, если не два.

— Значит, переключайтесь на Зеленых, отец, — рассмеялась женщина и кинула в рот финик.

— Мужчине пристало менять команду лишь тогда, когда он сможет сменить кожу, — ощетинился ветеран.

Вскоре их оставили в покое. Френтис закончил дела по обустройству ночлега, и теперь они просто сидели у костра, глядя в ночное небо. В год его вступления в орден мастер охоты Хутрил научил мальчика читать звезды, и он знал, что «рукоять» созвездия Меча указывает на северо-восток. Но из-за пут он должен был теперь двигаться в противоположную от Королевства сторону, и неизвестно, куда заведет дорога.