Кейтлин Дэвис - Голубка и ворон [litres]

Наследники всех королевских домов сейчас на пути к ее дому, чтобы принять участие в брачном турнире – это их самая свято почитаемая традиция, – во время которого и заключат все будущие союзы. Состязания устраиваются раз в поколение, обычно тогда, когда все вторые дети в семьях достигнут брачного возраста, хотя иногда бывают и исключения, как, например, сейчас. До восемнадцатого дня рождения Лианы еще месяц, но прочие семьи горят желанием поскорее связать узами своих отпрысков и не желают ждать целый год до следующего летнего солнцестояния.

Наконец, после долгой подготовки церемония должна начаться сегодня вечером с парада подношений. А уже завтра состоится турнир, дающий шанс каждому наследнику или наследнице проявить свои лучшие качества и завоевать шанс получить первенство в выборе пары. Через четыре дня все пары будут сформированы. На правах первенца и кронпринца Лука останется жить со своей избранницей в хрустальном дворце, а Лиане придется распрощаться со всеми, кого она знает, и, как предписывает традиция, отправиться в земли своего будущего супруга.

Какая-то часть ее приходила от этой мысли в восторг.

Другая часть была напугана.

Кроме того, Лиана пребывала в смятении.

Если бы ей удалось увидеть принца из другого дома – всего одного, не всех! – возможно, ее нервы, трепетавшие последний месяц, как стая диких птенцов, наконец успокоятся.

Лиана шагнула к брату, пристально глядя на него широко раскрытыми умоляющими глазами. Она слегка приподняла и сдвинула крылья, чтобы казаться маленькой и хрупкой невинной младшей сестренкой, какой Лука до сих пор ее считает, несмотря на ее поведение, свидетельствующее об обратном. У Лианы вздрогнула нижняя губа. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть, как Кэсси закатывает глаза, – она и так почувствовала.

Суровость брата начала трескаться и таять – Лиана прочла это в глубине его медовых глаз. Он смежил веки и издал низкий раздраженный стон, признав поражение.

– Вот так всегда, – пробормотал он.

Элиас утешающе похлопал его по спине. Кэсси покачала головой.

Лиана подпрыгнула, чтобы чмокнуть брата в щеку. Ее крылья подрагивали, предвкушая полет в бескрайнем небе.

– Спасибо. Спасибо. Спасибо!

– Да-да. – Он сложил крылья, освободив проход к наружной двери, но не спешил посторониться.

– Обещаешь вернуться до полудня?

– Обещаю.

– Обещаешь никому не попадаться на глаза?

– Обещаю.

– Обещаешь не совершать идиотских поступков?

– Обещаю.

Нахмурившись, Лука повернулся к Кэсси.

– Ты ведь не позволишь ей натворить глупостей?

– Буду стараться изо всех сил, – торжественно объявила та.

Лука вздохнул.

– Если мама с папой вас поймают, не вздумайте выдать нас с Элиасом.

– На моих губах печать молчания, – заверила Лиана.

Лука посмотрел на Элиаса, давая другу время отговорить его от совершения этого поступка, после чего отошел с дороги. Не дожидаясь, пока брат передумает, Лиана бросилась к двери и резко втянула носом морозный воздух, заставивший кожу покалывать и едва не лишивший дыхания. Кэсси за ее спиной зашипела от холода. Но для Лианы холод был символом свободы.

Расправив крылья, она взмахнула ими, напрягая мышцы и разогревая тело, и, воспарив ввысь, быстро оглянулась. Ничто в мире не могло сравниться с сиянием восходящего солнца, отражающегося в хрустальных зданиях, которые она называла своим домом. Однако через несколько дней ей придется его покинуть. Ее судьба поджидает у небесного моста – в глубине своих полых костей она чувствует это. Оборотившись к горизонту, Лиана позволила крыльям и сердцу нести ее навстречу неизвестности.

Они летели над бесплодной арктической пустыней, держась как можно ниже к земле, поскольку из-за отсутствия спасительных деревьев или какой бы то ни было растительности Лиана со своей кожей теплого коричневого оттенка и светлым мехом была слишком заметна, как бы хорошо ее белоснежные крылья ни сливались с пейзажем. А ведь она пообещала брату не выделяться… ну, по большей части.

– Показался край, – прокричала скользящая справа от Лианы Кэсси. Ее острое совиное зрение позволяло прекрасно видеть вдаль, особенно в рассеянном утреннем свете, о чем она любила напоминать подруге при любой удобной возможности. Лиана не возражала, зная, что Кэсси приходится пользоваться очками, даже чтобы прочитать простую записку, – и тоже то и дело напоминала об этом.