Дж. Э Уайт - Ловушка для вексари [litres]

– Мы летим! – вскричал Тафф. – В самом деле летим!

– Да, это замечательно, – согласилась Сафи, – но, если вы не против, я бы предпочла не находиться ни у кого во рту. Хотя бы немножко.

Кара рассмеялась и погладила девочку по голове.

– Знаешь, с меня, пожалуй, тоже хватит, – сказала она.

Птица опустилась на землю неподалёку от Калы-Мальты.

Дети выкатились наружу из её клюва и поднялись на ноги. Их слегка шатало, но в остальном они были целы и невредимы. Кара обернулась к их спасителю. Его клюв был довольно длинным по сравнению с телом, примерно как у чайки, и почти идеально круглым. Чёрное оперение помогало ему прятаться среди деревьев. Между трёх глаз медного цвета вилась узкая полоска мха.

– Это я исправлю, – пообещала Кара, проведя рукой по мху. Резкий запах заразы обжёг ей ноздри, но Кара не стала смущать птицу, зажимая нос. – Так или иначе, Чащоба снова будет вашей!

Птица захлопала своими крыльями с белыми кончиками и медленно поднялась в небо.

– Ну, что теперь? – спросил Тафф, забирая у Кары свой меч.

Она рассчитывала вернуться до рассвета, но лесной полог уже вспыхнул под лучами утреннего солнца. «Брим наверняка успел обнаружить, что нас нет, но, возможно, пока не донёс Сордусу. Когда мы вернёмся в хижину, мне придётся убедить его, что всё в порядке. После этого я сяду в клетку, спущусь, как обычно, к Риготт, и там введу яд прямо в корни Сордуса. Наверно, так будет безопаснее всего. А если это не получится, у меня есть ещё второй осколок».

– Надо придумать какое-нибудь оправдание, – сказала Кара. – Сафи, может быть, можно сказать, что тебе было видение и ты из-за этого не могла уснуть, и мы пошли погулять?

– Это годится для папы, но не для Сордуса. Лесной Демон ведь не знает, что я…

– Ну, тогда кошмар, – сказала Кара. – Или ещё что-нибудь. Потом придумаем. А прямо сейчас нам нужно как можно быстрее миновать Рубеж. Если нас найдут в деревне, это одно дело, но если нас обнаружат за Рубежом, вот это и в самом деле будет непросто объяснить.

– А они уже знают, что нас нет, – сказал Тафф. И хотя произнёс он это совсем негромко, Кара мгновенно обратилась в слух – такое не свойственное ему отчаяние звучало в голосе брата. – Поглядите на ворота.

Ворота были открыты. Вокруг стояли с полдюжины Преданных, которые высматривали следы на земле. Каре даже отсюда были видны венки из веток, обвивающие их шеи.

Она оттащила детей за большой валун.

– Что будем делать? – спросила Сафи.

– Нельзя, чтобы они нас заметили, – ответила Кара. – Сейчас это главное.

– Может быть, я могу наколдовать, чтобы нас перенесло в деревню? – предложила Сафи. И добавила потише: – Или сделать так, чтобы с Преданными случилось что-то нехорошее…

Но прежде чем Кара успела ответить, утреннюю тишину разорвал нарастающий вой, похожий на свист чайника. «Дура я, дура!» – подумала Кара, тут же осознав свою ошибку: она так боялась, что их обнаружат Преданные, что совсем забыла, что их разыскивают не только они. Рубеж! Жуткие глаза, обрамлённые корой, злобно пялились на Кару, руки-ветви, распутавшись, указывали в её сторону. И десятки искривлённых ртов завывали, призывая подмогу.

Спрятаться было негде.

– Давай сюда осколки! – сказала Кара Таффу и протянула руку.

– Тебе же нельзя к ним прикасаться!

– Выбора нет.

– Но…

– Тафф!!!

Мальчик осторожно протянул Каре багряные осколки. Она спрятала их в карман.

– Мы знали, что такое может случиться, – сказала Кара. – Вот почему…

Её следующие слова заглушил ужасающий вопль боли. Кара обернулась на крик и увидела высоко в небе спасшую их птицу, которая билась, схваченная сучьями нескольких деревьев. Кара услышала у себя в голове её голос: «СПАСИ МЕНЯ, ДЕВОЧКА-ВЕДЬМА, СПАСИ МЕНЯ, СПАСИ!..» – а потом сучья утянули её в гущу чёрной листвы, и голос смолк навеки.

«Он знает, – подумала Кара. Птицу было жаль, но горе затмили более насущные заботы. – Кто же ему рассказал, деревья? Знает ли он, что мы сделали?»

Когда она снова обернулась к деревне, Сордус стоял, обрамлённый расступившейся изгородью, и его оранжевый плащ тянулся вдоль главной улицы Калы-Мальты. По обе стороны от него стояла дюжина Преданных. Большинство из них размахивали деревянными копьями. Прочие жители деревни, которые не имели прямого отношения к происходящему, но всё же умирали от любопытства, толпились у Рубежа. Среди них был и Брим, сжимающий обеими руками топор. Он смотрел на Сафи с облегчением и тревогой одновременно.