Сергей Вылегжанин - Дорога в школу

Итог переговоров был неоднозначным. Ему представили одну из воительниц, как члена семьи, владеющей долиной, в которой расположен портал. Условия были таковы: войска уходят, пошлины за транзит через Перун больше браться не будут, только плата за хранение товаров на планете, а он берёт в жёны эту молчаливую девушку, в волосах которой было пять красных прядей. На фоне остальных чёрных волос, это смотрелось неожиданно очень притягательно, а сама девушка была просто молчаливой улыбающейся милашкой, если на минутку забыть, что пять прядей у этих милитаристок это очень и очень серьезно. Три жены у него к тому времени уже было, а больше в столице иметь было не принято, хотя законом и не запрещалось. Только вот отказаться от такого «подарка» он так и не решился.

Три СО она жила у него в доме, не подпуская к себе. Она даже имя своё ему не сказала, а на все вопросы «когда же» молчала или пожимала плечами. И хотя она была, как все воительницы, молчалива, за её эмоциональность и постоянную улыбку слуги её любили. И это не смотря на то, что доброй её назвать было сложно. А вот охрана, глядя на что она способна (девушка ежедневно по несколько часов тренировалась на специально для неё закупленной динамической полосе препятствий), её откровенно побаивалась.

И вот в один совершенно обычный день она пришла, показала на свежевыкрашенную прядь (теперь их стало шесть) и сказала, что просит «дать ей имя». Оказывается, что между помолвкой и, собственно, свадьбой у воительниц время определяется как раз получением следующей пряди. Большинство воительниц находят своих мужчин рано, обычно между первой и второй прядью (не имеющие вторую, но желающие выйти замуж, уходят в «мирную» касту). И имя жене дает муж, старое остается в прошлой жизни. Какое у нее имя было раньше, он узнал много позже и совершенно случайно.

Несмотря на кажущийся матриархат, на самом деле, старшим в семье у красноволосых был почти всегда муж. Да и армия у них была смешанной, а не из одних «ведьм» как можно было подумать. Это правительство было в основном из женщин, как представительниц правящего клана, а семью и политику воительницы предпочитали не смешивать.

Дав девушке имя Викториана (тщеславно отметив свою победу в тех переговорах), он узнал, что такое любовь и страсть этой молчаливой и улыбающейся красотки. А через оборот она подарила ему сына, наследника его фамилии, ведь до этого у него было только две дочери от старшей и третьей жены.

И теперь у него были все шансы потерять и жену и наследника.

— Я тебя слушаю, любовь моя.

— Ты уже знаешь, что произошло. Какими будут твои действия?

— Врач уже приехал, жизни Валериуса ничего не угрожает.

— Ты знаешь, о чем я.

Теодор смотрел на необычно многословную жену, которая впервые за много оборотов смотрела на него исподлобья, и думал, что же ей ответить. А ответить надо, за эти годы он изучил её достаточно и понимал, что уж она-то его переупрямит в любом случае.

— Ты понимаешь, что я в любом случае обязан об этом доложить? — Он старался подвести жену к тому, чтобы она сама согласилась, что сообщить о том, КТО оказывается их сын — самое лучшее решение. Но в ответ получил только ещё более упрямый взгляд. — Нет, ну а что ты предлагаешь? Если не сообщу я, сообщит кто-то другой и тогда сына заберут, а я буду объявлен «врагом демократии» и потеряю всё. Мы потеряем всё! Ты разве это не понимаешь?

— Никто, кроме меня и нашего сына, там не присутствовал и не знает обстоятельств. Если ты не расскажешь, то никто ничего не узнает. В любом случае, я не подпущу к его голове никого. И ваше правительство не получит моего сына.

Да, её нелюбовь к правительству, которое чуть не разожгло войну у неё на родине, так и не остыла со временем.

— Виктуся, — Первый Помощник назвал свою жену ласковым именем, которым пользовался только наедине, — ты пойми: доктор, что осматривал нашего сына, обязан доложить по инстанции. Симптомы очень характерные, вариантов не так уж и много. Тем более, сын уже несколько дней жалуется на плохой сон. Обязательно будет проверка, а соврать монику не сможем ни я, ни Валериус. Это ты у нас защищена от проверки.

— Ты ничего не видел и не можешь знать, что там произошло, так что тебе врать и не придется. Скажешь «я не видел» и всё, ни слова неправды. А сына я смогу защитить.

— Это как, интересно? — Первый Помощник аж привстал, почувствовав, что приближается к тайне, которую хотел бы знать каждый в Содружестве. — Ты знаешь, как искусственно сделать человека «непроницаемым»?