Лара Делаж - Пророчество королевы Севера

Зверь вышел на тропу, обнюхал лежащий труп и лапой откатил тело с дороги. Поднял голову и посмотрел вверх. Человек, спрятавшийся на дереве, себя не выдавал. Рыцарь почти наполовину высунулся из развилки ствола и взял на прицел место, откуда заметил вылетавшие в него стрелы. Медведь на минуту замешкался и полез на дерево. В ветвях произошло какое-то движение, и моряк отчетливо увидел коричневое пятно кожаной одежды среди темно-зеленой листвы. Прицелился и выстрелил… И в тот же момент послышался сдержанный крик, и раненый человек, не удержавшись, упал прямо туда, где перед этим лежал труп.

Невысокий гибкий мужчина, одетый в темно-коричневую кожаную одежду с прикрепленными на теле дубовыми ветками, тут же вскочил, схватившись за бедро, откуда торчала пущенная Ирвеном стрела. Зверь зарычал и бросился на упавшего. Тот вытащил нож и полоснул по голове животного. Рыцарь боялся стрелять, чтобы не ранить медведя. А тот встал на задние лапы, а передними схватил человека под поднятыми руками, сжав так, что раздался звук ломающихся костей. Охотник еще раз взмахнул ножом.

– Не убивай его, – закричал Ирвен, бросаясь на тропу. – Его надо расспросить!

Но было уже поздно: когти зверя, скользнув по грудине, разорвали шею и выкололи глаз. Человек кричал, извиваясь в лапах животного, залитого кровью. Моряк подскочил к ним, схватив медведя за плечо. Тот зарычал, обернув к нему свирепую голову с черными глазами, и наотмашь ударил по груди так, что рыцарь улетел в кусты.

Он перевел дыхание и поднялся. Зверь, оскалившись и обнажив клыки, рвал шею жертвы. Кровь струилась с его зубов и рассеченной головы. Охотник больше не кричал и не сопротивлялся – был мертв. Медведь обернул окровавленную пасть в сторону Ирвена и издал рев. Тот бросился прочь…

Как Эрик сумел превратиться в зверя, если вчера еще ничего не подозревал? Сирота, выросший на улицах Вандервилля, не знавший ни ласки, ни доброго слова… Ирвен вспомнил ту ночь, когда они укрылись от бури на маленьком каменистом острове и моряк рассказал мальчику северную сказку, заронив в душу томление о далекой холодной стране.

Лошади куда-то убежали… Где их теперь искать? Что вообще ему делать? Он вспомнил слова человека с кабаньей головой: оборотни не причиняют вреда тем, кого любят, но могут забыть, что они люди…

Были те, которые умели превращаться в зверей… Вчера мужчина-кабан сказал, что Эрик может обернуться белым медведем. В мальчике течет кровь северного зверя? Рыцарь сидел на земле, обхватив руками колени. Было слышно журчание струящегося где-то неподалеку ручья. Рев животного давно стих. И вдруг Ирвен отчетливо услышал тихие шаги – шаги человека. Он поднял голову: прямо на него, как будто руководствуясь каким-то чутьем, вышел подросток. Он был весь залит кровью, наг, дрожал всем телом. На его голове, через волосы, лоб и щеку, шла неглубокая зияющая открытая рана. На плече тоже был след лезвия ножа.

– О боги! Эрик!.. – Ирвен поднялся, чувствуя дрожь в ногах. Глаза его спутника были, как обычно, широко распахнутыми и голубыми-го-лубыми. Зрачок превратился в совсем маленькую черную точку. – Где твоя одежда?

- Не знаю, – шмыгнул носом мальчик. – Ты меня видел?

– Видел… А ты что, меня не узнал?

– Я ничего не помню… Очнулся сейчас – иду куда-то сквозь папоротники, весь в крови, ранен… И на тебя сразу наткнулся.

Ирвен снял куртку и закутал мальчика, начал стирать руками кровь с его лица.

– У тебя рана зияет, надо ее перевязать.

– Не надо ее перевязывать, – сказал Эрик. Голос у него был обычный, тонкий и звонкий. – Надо найти дерево с клейким соком и заклеить края пореза. Я знаю такие деревья…

Пока мальчик смывал в ручье кровь, Ирвен нашел его одежду. Эрик, вероятно, сбросил ее, повинуясь какому-то чутью, перед тем, как обернуться медведем. Принес ее купающемуся и пошел наверх. Выкопал две ямы: для тела брата прямо под дубом, где он прятался, а вторую в низине, в ельнике.

День клонился к вечеру. Эрик все-таки нашел дерево с клейким соком и принес стебель Ирвену, чтобы тот помог ему закрыть края раны.

– Тебе больно? – спросил моряк, сводя края кожи.

– Больно, – мрачно согласился мальчик.

– А чего не жалуешься?

– А чего жаловаться? Я о конях думаю. Как нам теперь их найти…

Словно услышав его, на поляну вышли лошади. Животные были напуганы, с ржанием бросились к людям. На их коже висели колючки и сухие ветви, как будто они пробирались через непроходимые заросли.