Григорий Давыдов - Гобин поневоле или Изменчивый Мир

Ну, а свободное от тренировок время мы коротали разговорами. И не только об учёбе и шаманизме в целом. Отшельник выуживал из меня информацию о прошлой жизни, о Земле, о том, что со мной происходило там и как я жил, я же отвечал ему взаимностью, терроризируя старика попытками разузнать о том, как он удостоился своей метки и получил Силу. Потому как пока я не понимал, чем обусловлены эти адские издевательства надо мной, в результате которых, из слов Отшельника, получается, я эту Силу получу. Но ведь он ни разу мне о ней не рассказал! Ни разу! Старик на мои вопросы постоянно либо отнекивался, либо злился и уходил, либо переводил разговор в другое русло.

Но однажды вечером, после нескольких недель изнурительных тренировок, он, сидя в своём любимом кресле, был ещё более хмурым и задумчивым, чем обычно, и так долго молча затягивался из своей трубки, что выпускаемый им жёлтый дым заполнил весь дуб — разве что всё болото не объял. Даже меня, пускай я ни разу не брал эту заразу в рот, немного пробрало.

Его взгляд был постоянно направлен на камин, и, что самое странное, старик не проронил ни слова. Хотя этот гоблин был одним из самых разговорчивых зеленокожих, что я знал. И всё-таки он молчал. А я не смел нарушить воцарившуюся тишину, ибо нутром чуял: он размышляет о чём-то серьёзном, а в такие моменты его трогать нельзя.

И вот, наконец, Отшельник оторвал взгляд от искрящегося духа огня и поднял на меня странно-затуманенные глаза. И затуманены они были не наркотиком…

— Сколько ты уже занимаешься у меня? — Неожиданно спросил он. — Сколько дней?

— Около месяца, — пожал я плечами.

— Около месяца… — словно эхо, протянул Отшельник и, вновь затянувшись, причмокнул: — М-да, и успел многого достигнуть. Уж не знаю, что могут сделать за месяц в вашем мире, но наш мир точно открыл в тебе дюжий талант к обучению. Но вот что я хочу узнать: на что ты готов ради Силы?

Меня на минуту заклинило. Такого вопроса от учителя я точно не ожидал. Он наконец поднял так интересовавшую меня тему! С чего вдруг? Неужели из-за Путничьей травы? Да не, такого, как Отшельник простой травинкой не проймёшь: похоже, старик что-то про себя решил.

— На многое, — задумался я, но тут же исправился: — На всё.

— На всё, — опять, словно попугай, повторил он, а затем рассмеялся: — Что ж, тогда слушай! Слушай, и запоминай! Ибо я расскажу тебе, как получил Силу. И как получил Метку. Что самое интересное, мой ученик, одно спровоцировало другое…

Я тут же сделал стойку, превратившись в слух. Если он сейчас собирается мне поведать то, о чём я так вожделел и чего так ждал все дни безумного издевательства со стороны Отшельника, то не стоит сейчас мешать ему даже лишним движением: авось решит, что зря всё это затеял, и снова придётся мне ждать, пока у него вновь появится к разговору настроение.

— Я был тогда молод. Хотя, я и сейчас ничего, верно? — Снова смех, который, впрочем, моментально стих, вернув лицу Отшельника прежнюю серьёзность. — И надо сказать, что в искусстве овладения духовными сущностями я достиг больших высот. Особенно я любил практиковаться с духами земли, за что надо мной постоянно насмехались, утверждая, что стать боевым шаманом, специализируясь на подобных духовных сущностях невозможно, и лучше мне, как и остальным, углубиться в изучение духов огня, чтобы построить себе светлую военную карьеру. Но, как ты успел узнать, я упёртый, почти такой же упёртый, как ты, — на этот раз ни лице старика не появилось даже намёка на улыбку. — И я не слушал никого. Через годы, проведённые за жесточайшими тренировками над духами земли, я легко, даже, можно сказать, походя, победил в честных поединках своих соклановцев один за другим и получил в клане репутацию великого шамана, став аль. После этого многие шаманы изменили своё отношение к другим духовным сущностям, как боевым, но я уже не обращал на это никакого внимания. Я перешёл порог, но возжелал добраться до следующего, закопавшись в древних свитках, выслушивая легенды и сказания, и, наконец, нашёл способ…

— Приручение Высшей души! — Не выдержал, и воскликнул я, тут же заткнувшись.

Но старика не смутил мой секундный порыв. Он лишь спокойно кивнул:

— Да. Через намёки, зацепки и советы я сумел выявить способ приручения Высшей сущности, а вместе с этим получить Силу. Настоящую и первоначальную — Силу, которой владели ещё наши предки, которой, именем духов, обладали даже малые дети, но которая была утеряна сквозь время. Но, как ты знаешь, для вызова любой души нужна… дань. — Я понятливо кивнул. — И для необходимого обряда нужна была своя дань тоже. И она была огромна…