Александр Гром - Приключения Алекса

— Алекс, братишка, а тебя здорово зацепило, — озабоченный голос немца оторвал от созерцания победного конца битвы, — дай-ка я перевяжу, не то запросто истечешь кровью, — он с привычной ловкостью наложил тугую повязку. — Ну как, ходить-то хоть сможешь?

Я осторожно ступил на ногу, помимо воли скривился от боли, но утвердительно кивнул головой.

— Хм, хорошо, — несколько недоверчиво пробормотал он.

Предоставив друзьям самим добивать умирающих врагов где-то у подножия пирамиды, я с помощью Карла зашкандыбал к яниту, лежащему без движения ничком. Немец бережно перевернул его на спину и озабоченно присвистнул. Дело было скверно: Сен с трудом, хрипло дышал, глаза глубоко запали, а на посиневших тубах пузырилась кровавая пена. Я знал, что это означает, и едва не заплакал… Ведь Сен в какой-то мере заменил Нэда Паладина и потом он…

— Держите гада! Не дайте ему уйти! — громовым голосом заорал Джон, появляясь со стороны западной лестницы. — Сто-ой!

Я оглянулся, чтобы в следующий момент буквально взвыть от бесконечного разочарования. Сукин сын Морли, призраком возникший из ниоткуда верхом на своем летающем ковре, неожиданно сноровисто перекатывал на него неподвижное тело Черного Короля. С других концов площадки показались головы разгоряченных Фанни и Рыжика. Они трое, Карл и я, кто с какой прытью мог, рванули к тому месту, пытаясь помешать Морли взлететь. Но, увы, было уже поздно. Ковер плавно взмыл вверх, в направлении к огромной дыре в изувеченном куполе. Напоследок прозвучал знакомый издевательский смех, затем ковер с восседающей фигурой пропал из поля видимости.

— Ушел старый хрыч! — Рыжик, наиболее импульсивный из всех, в ярости замахал секирой, рассекавшей воздух с жутким свистом. — Вот подлюга.

— Да и пропади он пропадом, пес, — угрюмо процедил Джон, отирая пот со лба. — Беда в другом, в том, что умудрился уволокти предателя Эрни. Не усмотрели… Возьми, — он протянул мне улетевший меч, раззява.

— А кто уделал этого гада, ты, Алекс? — спросила Фанничка, прижимая к себе подошедшую Кай-Рэ.

— С помощью маленькой сестренки, к тому же спасшей мне жизнь. Спасибо, лапонька.

Она зарделась, я же в двух словах рассказал о ее отважном поступке.

— Моя славная девочка выручила не только тебя, Алекс, но и всю компанию, — целуя Кай-Рэ в щечку, с гордостью промолвила Фанни.

— Чему удивляться, если в воспитании ребенка принимал участие я, дядюшка Фин-Дари, — напыщенно произнес гном, выпячивая грудь.

— Тоже мне нашелся учитель, — Джон критически осмотрел Рыжика с ног до головы, — по мерзостям да пакостям.

— Угомонитесь, черти, — Фанничка повелительно подняла вверх руку, — нашли время для своей болтовни. О другом сейчас думать надо.

Мы разделились. Я, опираясь на плечо Карла, пошкандыбал к Арнувиэль. Фанни, Рыжик, Кай-Рэ и Джон поспешили к яниту осмотреть его раны и оказать необходимую помощь. Но я подозревал, что помочь нашему другу может разве Господь Бог.

— Ари, Ари, — позвал я прерывающимся от волнения голосом, с большим трудом склонившись над любимой. Однако она никак не отреагировала на мой призыв.

— Алекс, братишка, не стоит пока тревожить девушку, — немного поколебавшись, посоветовал Карл, — дай срок и увидишь сам, с ней все будет в порядке.

— Надеюсь, — коротко вздохнул я, нежно погладив любимую по шелковистым волосам. — Да и Сен говорил то же самое, а уж он-то соображает в таких вещах.

— Несомненно, друг мой, — согласился Карл и с нескрываемой печалью предложил: — А сейчас пойдем к нему. Очнувшись, он будет рад присутствию возле себя всех членов нашей компании.

— Ты знаешь, Карл, Сен он… — какой-то комок на мгновение перекрыл горло, мешая говорить. — Словом, он сделал для нас очень много добра. И он один из нас…

— Да, Алекс, Сен наш брат, — серьезно кивнул немец. — Мы с ним одной крови.

— Одной породы, — печальным эхом откликнулся я, — противостоящей Злу до конца.

Мы просидели возле Сена почти час. Он был без сознания, дышал тяжело, исторгая на пересохшие губы розовые пузырьки пены. Помочь нельзя было ничем… Обе раны, задевшие сердце и легкие, оказались смертельными. Фанни, периодически протирая лицо умирающего влажной тряпочкой, плакала, не таясь. К ней, тихонько всхлипывая, маленькой беззащитной мышкой притулилась Кай-Рэ. Она, как и все мы, тоже от души полюбила славного янита. Наступал рассвет. Сквозь разрушенный купол во дворец Прощальных Грез проник утренний свет, несколько поубавивший красочную нереальность освещавших зал стеклянных колонн. И тут раздался дьявольский вой… Рыжик, метнувшийся было к краю, отскочил назад, будто ужаленный.