Элизабет Рудник - Пираты Карибского моря. Мертвецы не рассказывают сказки [litres]

С той поры много воды утекло, много всего случилось, и вот проклятие Уилла снято, а Генри изменился до неузнаваемости, из угловатого подростка превратился в красивого сильного молодого мужчину. Не в силах сдержать свои чувства, Уилл пылко обнял Генри, и так они долго стояли, не произнося ни слова.

Наконец, Уилл оторвался, отодвинул сына на расстояние вытянутых рук и задал вопрос, который не давал ему покоя с той минуты, как было снято, рассеялось проклятие:

– Как ты это сделал? Как тебе удалось спасти меня?

Генри посмотрел на своего отца, потом на Карину.

– Тогда выслушай довольно длинную историю, – начал он. – Историю о величайшем сокровище, которое только может найти человек...

И, начиная свой рассказ, Генри не смог не улыбнуться, поскольку знал теперь, что самое ценное сокровище – это не золото и драгоценные камни. Величайшее сокровище – это семья и любовь. И у него есть и то и другое.

Ну и самый конец...

«Черная жемчужина» была местом, которое Джек всегда считал своим настоящим и единственным домом. Сейчас он стоял на ее капитанском мостике и смотрел в подзорную трубу на быстро уходящие вдаль скалы. На вершине самой высокой скалы стояли Карина и Генри. Они целовались.

– Омерзительное зрелище, – буркнул Джек себе под нос.

– Капитан Джек Воробей на мостике!

Этот крик Гиббса оторвал Джека от отвратительной сцены, и он улыбнулся. Капитан. Хорошо звучит, верно? А особенно когда это слово произносят с уважением. Он повернулся к Гиббсу, оставив скалы таять за кормой. «Жемчужина» на всех парусах держала курс на заходящее солнце, на запад. Вокруг, куда ни взгляни, до самого горизонта раскинулось открытое море. Карибское море. И по этому морю за «Жемчужиной» не несутся больше проклятые ожившие мертвецы, и британские военные суда не гонятся, и призрачные акулы тоже. Только море вокруг, только море. Все именно так, как любил Джек.

– Куда держим курс, сэр? – спросил Гиббс.

– Мы будем следовать за звездами, – помолчав немного, ответил Джек. – У меня назначено свидание под моим любимым созвездием.

Джек повернулся, и в тот же миг ему на плечо взлетел Джек-обезьянка. Честно говоря, Джек-капитан уже собрался было схватить обезьянку и вышвырнуть ее за борт, но остановился, увидев, что она держит что-то в своих лапках. А затем обезьянка бросила в подставленную ладонь Джека его старый верный компас и улыбнулась, вывернув губы и показав зубы.

Покачав головой, Джек открыл крышку компаса, посмотрел на его стрелку. Она медленно повернулась в сторону горизонта, и Джек начал негромко напевать себе под нос какой-то несложный мотивчик. Стрелке компаса больше не нужно было крутиться, показывая Джеку, в какой стороне он найдет то, чего желает. У него уже было все, о чем он мечтал. Он стоял на палубе «Черной жемчужины», и вокруг было только бескрайнее море – прекрасное, удивительное, на которое можно смотреть всю жизнь, но так и не налюбоваться. И жизнь Джека Воробья складывалась так замечательно, что о лучшей доле и мечтать было грешно. Жизнь у него была самая лучшая на свете – пиратская.