Андрей Красников - Пустошь

Валяясь на тюфяке и потихоньку уничтожая съестные припасы охотников, я потихоньку размышлял обо всем, что со мной случилось. Боль, связанная с известием о гибели отца, как-то незаметно сгладилась за эти дни, стертая физическими страданиями. Но вот ненависть к магу, убившему его, прочно обосновалась в душе. Я твердо решил, что должен отомстить. За Ольда, Айвена… Но самое главное и основное – за отца. Поганая скотина даже не посмотрела на то, что перед ним – обычный человек, не маг. Просто смахнула раздражающую его фигуру с доски…

Мои пальцы сами собой согнулись, мечтая сдавить глотку магу. Как у меня тогда получилось расколоть статую? Ненависть, страстное желание уничтожить, скрюченные пальцы… Я перевел взгляд на одну из маленьких фигур, притаившихся между колоннами. А что, если…

В этот раз я не думал об энергии, рунных рисунках или чем-то подобном. Просто изо всех сил пожелал раздавить, уничтожить, сломать статую своими собственными пальцами.

По залу разнесся легкий треск и скульптура начала покрываться легкой паутинкой трещин, вызывая в моей душе восторженное ликование. Последним усилием я сжал пальцы в кулак – и голова изваяния рассыпалась каменной крошкой. На меня нахлынула дикая усталость, не мешающая, впрочем, радоваться содеянному. Интересно, почему, когда я расколол первую статую, слабости не было?

В этот момент по храму прокатился легкий рокот грома и глаза возвышающейся надо мной Эстерси мягко засветились прозрачным голубым светом.

Я обмер, только сейчас сообразив, что творю дикое непотребство, разрушая скульптуры в храме своей богини.

– Прости, пожалуйста, прости, – забормотал я, ожидая испепеляющей вспышки. – Я больше не буду, никогда и ни за что!

Ничего не случилось. Глаза статуи снова погасли, оставив меня терзаться раскаянием в полумраке.

Надо будет, кстати, снова заправить факелы.

Чуть-чуть успокоившись, я снова принялся думать. На этот раз – о своем оружии. Эйя, конечно, предупреждал, что его кровь ядовита, но то, что произошло с Анкаром – это уже за пределами каких-то там ядов.

Я с подозрением взглянул на мирно лежащий неподалеку меч. Что я вообще знаю про магические яды? Пришлось признаться самому себе, что практически ничего. Знаю, что они существуют, да и только. Так что не факт, что демон мне соврал. Но и полной веры ему тоже нет – уж больно страшно это все выглядело.

Еще через три дня, посвященных нудному лечению, я чувствовал себя уже почти полностью здоровым. Рана затянулась, оставив после себя лишь толстый шрам, тело снова слушалось меня, силы, кажется, вернулись. А вот припасы охотников практически подошли к концу. Хорошо еще, что случился очередной дождь и у меня опять были полные бурдюки воды.

Но, в любом случае, завтра нужно будет покидать храм. Есть у меня мысли, как отблагодарить богиню – с утра, перед уходом, как раз и попробую.

Я упорно гонял по телу потоки энергии до самого вечера, пытаясь подлечить все то, что осталось без моего внимания, а потом, намаявшись, провалился в сон.

И мне второй раз приснилась Эстерси.

Мы опять стояли на краю плато, а высоко над нами кружились серебристые птицы. Но в этот раз богиня смотрела прямо мне в глаза. Смотрела серьезно и печально.

Я в ответ любовался неземной красотой и, наверное, даже для сна выглядел довольно глупо.

– Помоги мне, – наконец, произнесла она, продолжая рассматривать меня голубыми глазами. Я внезапно понял, что в этот раз они у нее нормальные, человеческие. Просто очень голубые.

– Как тебе помочь, госпожа? – спросил я, готовый на все, что угодно.

Эстерси промолчала и отвернулась, снова рассматривая просторы Пустоши. Я проснулся.

Полежал немного, смотря на догорающие в очередной раз фонари. Скосил взгляд на статую богини, но ничего нового там не увидел. Наконец, поднялся и заглянул в одну из комнаток по периметру зала. Снаружи слабо пробивался тусклый свет – ночь потихоньку сдавала свои права.

Я вернулся в зал и подошел к статуе.

– Госпожа, как тебе помочь? Подскажи.

Статуя оставалась безмолвной. Что мне, интересно, предлагается сделать? Поделиться энергией? Звучит забавно на фоне того, с какой легкостью была испепелена охотница. Но попробуем, вдруг богине это понравится…

Энергия никак не хотела переливаться от меня к статуе. Если в ту же печать призыва она текла чуть ли не с радостью, то сейчас – как будто всеми силами пыталась остаться у меня в организме, а те крохи, что мне удавалось направить на скульптуру, буквально стекали с нее, растворяясь в плавно текущем потоке.