Повелитель Красная Дама: Чёрный шар [СИ]

Он не разбился — неведомая сила остановила его у самой земли, не столько дружественно, сколько бесцеремонно. Несколько раз она перевернула его прямо в воздухе, словно удостоверяясь, не осталось ли в карманах у Царады чего-либо ценного. Он потерял последнюю мелочь и даже командирский свисток, у него забрали черепаху, у него забрали змею. И когда Царада нагнулся за оружием и нащупал в сугробе не то камень, не то кусок льда, он обнаружил, что Великие стоят прямо перед ним, словно стояли так всегда. Это были странные лица, удивительные лица, лица чарующие и ужасные, вдохновенные и навевающие тоску. И один из Великих вышел Цараде навстречу и сказал:

— Мгновение, как и ожидалось. Но что это у вас — мертвая крыса?

Царада разжал кулак и увидел, что Великий прав. Это действительно была мертвая крыса, и она вмерзла в кусок льда так, что снаружи торчал лишь хвост.

— Он сломан, — снова сказал Великий, и снова Царада признал его правоту. Хвост действительно был сломан, это был сломанный крысиный хвост, принадлежащий крысе, и ледяной постольку, поскольку торчал из куска льда. Это тоже была истина, одна из ее частей.

— Не стоит беспокоиться, — сказал Великий в третий раз. — Мы прочли ваши мысли, все уже готово для поединка. Но, право слово, почему вы отказываетесь от воскрешения? Если вам так хочется драться — деритесь, мы охотно разыграем для вас этот маленький спектакль, но зачем же умирать навсегда? Возвращайтесь, взрослейте, посмейтесь с нами над недоразумениями прошлого.

— Таковы мои категории, — в первый и последний раз ответил Царада, Штепан Царада, сын булочника, лейтенант, мечтавший о славе. — Все, что я делал до этого, все, что я намерен делать и дальше — все исходит из факта, что человек смертен. Я защищал своих людей потому, что они существуют один только раз. Я заботился о них потому, что они уязвимы, чувствуют боль, боятся не существовать. И даже мир вокруг меня сошел с ума, это еще не значит, что и я должен последовать его примеру. Пусть прошлое мешается с будущим, люди мечут молнии, рождают чудовищ из воздуха, пусть пространство двоится, троится и трещит по швам — пускай, для вас это всего лишь игрушки, и вы, конечно же, правы. Но скажите мне: если даже смерть уже не имеет значения, откуда тогда взяться истине? Нет, если уж мне и суждено воскреснуть, то не по вашей воле. Поэтому обещайте, что не будете меня возвращать.

— Мы не даем обещаний, — пожал плечами Великий. — Мы делаем то, что можем. И вы вернетесь, если это будет необходимо.

Но Царада его не дослушал. Вооруженный подтаявшей крысой, он прошел мимо Великих, способных метать огонь, мимо созданий, повелевающих камнем, не обратил никакого внимания на телепатов, владык глубин и молний, протолкался через ряды сверхбыстрых, сверхсильных, ядовитых, невидимых, ледяных — он миновал их всех и, пригладив напоследок взъерошенные волосы, ступил в сияющий круг, где его уже ждал Бессмертный Победитель.