Lutea - И снилось ворону, что был он лисом [СИ]

Распрямившись во весь рост и шагнув назад, я отстранённо наблюдал за процессом лечения. Мой мозг при этом лихорадочно пустился в работу. «Коноховский пёс»; смысл понятен и очевиден, но… как, почему? Неужели то моё предчувствие оказалось верным, и Итачи в самом деле не просто так упустил два года назад сбежавшего пленника? Получается, мальчишка всё это время работал на Коноху. А знают ли об этом Джирайя и Цунаде, или же Итачи действовал по собственной инициативе?..

— Полагаю, в скором времени здесь появятся АНБУ Конохи, — сказал учитель, разрезая кожаный ошейник, удерживавший нукенина, и укладывая раненного на землю. — Цунаде не могла оставить без внимания такое происшествие в соседней стране. Мы подождём их, а в это время прочешем развалины и поищем выживших. Я возьму на себя часть деревни у озера, ты же создай несколько клонов и проверь остальные районы. Одного оставь здесь, присмотреть за парнем; я дам пару лечебных свитков, но это на крайний случай.

— Есть, Джирайя-сенсей, — без возражений подчинился я и сложил печать для техники клонирования. Тут же пять моих копий направились в разные стороны, ещё одна приняла у Джирайи свитки и присела рядом с Дейдарой. Сам же я, кивнув учителю, неспешно побрёл прочь от площади, тщательно прощупывая окрестности на предмет наличия живых людей. Но вокруг была лишь смерть, а единственные звуки, раздававшиеся над пепелищем — мои тихие шаги да хриплое карканье воронов, слетавшихся в поисках ужина. О да, падальщики сегодня не останутся разочарованными.

Я уходил всё дальше, вглубь разрушенного селения, продолжая безнадёжные поиски. И вдруг совершенно неожиданно ощутил два источника жизненной силы среди этого царства мёртвых. Ускорив шаг, спеша к выжившим, я вскоре различил и голоса.

— Хех, смотри, Нобору, это же никак меч! — резко звучал посреди тишины грубый голос.

— И точно! — откликнулся другой, более молодой. — Как думаешь, за сколько сможем его загнать?

— Старик нам хорошо запла… — грабитель осёкся, а затем из его рта хлынула кровь.

— Мичи! — заорал молодой бандит и ринулся было к приятелю, но тут заметил меня, стоявшего за спиной его дружка, вогнав в грудь того катану. — К-кто?..

Резко вырвав клинок из тела, я оттолкнул доживавшего последние секунды разбойника прочь и шагнул к его напарнику.

— Н-не надо! — истерично крикнул он, выставляя вперёд руки, словно надеялся таким образом защититься от меня. — У… у меня жена! Ребёнок маленький!.. Мне надо их чем-то кормить!..

— Человечинкой?

— Что? — опешил бандит.

— Я спрашиваю: ты их человечиной собирался кормить? — ядовито прошипел я на пределе слышимости. — Чего головой мотаешь? Нет, не ею? Тогда какого чёрта ты здесь забыл?

— П-пожалуйста… — прохрипел разбойник, теряя голос. — Я никогда… больше никогда…

Я вмиг оказался возле него.

— Знаю, — острая катана с лёгкостью разрезала горло; брызнула кровь, попав и на меня, стоявшего слишком близко. Судорожно схватившись за рану в бессмысленных попытках её зажать, бандит сверху вниз с выпученными от ужаса глазами смотрел на меня, силясь что-то сказать, но так и не смог, грузно осел на камни и, дёрнувшись напоследок, затих.

Я смотрел на дело рук своих совершенно бесстрастно, абсолютно равнодушно. Чувствовал на лице ещё горячую кровь врага, однако даже не потрудился её стереть, хотя катану тщательно вытер об одежду бандита, прежде чем вернуть в ножны. Сделал несколько твёрдых шагов прочь — но вдруг ощутил попавшую в сандалии влагу. Опустив взгляд, я увидел, как рядом с моей ногой в кровавой луже медленно плавает белый ангел из водонепроницаемой бумаги.

Мои плечи мелко задрожали. Шиноби не плачут. Но всё понимающее небо, по счастью, может плакать за них.

Дождь вначале стал мелко накрапывать, но уже минуту спустя обрушился на землю настоящей водной стеной, забарабанил по обломкам. Тёплые струи стекали по моей голове, груди, плечам, смывая кровь, а я просто стоял, отсутствующе глядя перед собой.

«Чего распереживался так? — насмешливо рыкнул в моём подсознании Кьюби. — Не говори только, что никогда раньше уничтоженных деревень не видел».

«Тогда была война. Но это…»

«Такова жизнь шиноби, Учиха, тебе ли не знать? Это нынешние дети не знают ничего о настоящей войне, но ты-то родился, жил и умер на поле боя. Ваш кровавый клан и не такие дела проворачивал; спорю, в разрушении некоторых селений ты даже сам поучаствовал…»

«Закрой пасть, — перебил его я с угрозой. — Забейся в свою нору и не смей оттуда носа казать, пока не позволю».