Lutea - Чемпион Дурмстранга — Геллерт Гриндевальд! [СИ]

Зрители оглушительно зааплодировали. Геллерт принял это, как должное.

— Второе место делят участники из школы «Хогвартс», Седрик Диггори и Гарри Поттер!

Мальчикам тоже достались щедрые овации. Альбус искренне порадовался за то, как сплотился Хогвартс вокруг своих чемпионов.

— И замыкает турнирную таблицу Флёр Делакур, академия «Шармбатон»!

Флёр благодарно улыбнулась приветствующим её трибунам. Она совершенно не переживала из-за своего итогового места, чего не скажешь об Олимпии.

— Итак! — провозгласил Бэгмен. — По моему сигналу… Начинаем!

Как и на втором этапе, зрелища тут особого не было. С трибун не было видно, что происходит в лабиринте, только долетали отголоски чар — к примеру, мощная волна заклинания, последовавшая через пару минут после того, как в лабиринт вошёл Геллерт, явно свидетельствовала о том, что петляющие ходы ему надоели. «Попортит он Помоне все растения», — меланхолично отметил про себя Альбус и мысленно пожелал, чтобы Геллерт попортил ещё и хагридовых соплохвостов.

Прошло ещё какое-то время, тишину которого заполнял бодрым треньканьем приглашённый оркестр. Но вот послышались шаги — Альбус вытянул шею, чтобы видеть, кто покажется в проходе, почти не сомневаясь…

И удивлённо уставился на вышедших из лабиринта Гарри и Седрика. Выглядели парни откровенно неважно: судя по пропалинам на мантиях, всё-таки встретились с соплами, — и в то же время глубоко потрясёнными, даже испуганными; они вдвоём несли бессознательную Флёр.

Быстро встав из-за судейского стола, Альбус спешно подошёл к ним. За ним уже неслась Поппи, оперативно принявшая у мальчиков Флёр и захлопотавшая над ней.

— Что случилось? — потребовал ответа Дамблдор.

Гарри и Седрик нервно переглянулись, и Диггори ответил:

— Это всё Гриндевальд, сэр…

Альбус едва не пошатнулся. «Нет, нет, только не это!..»

— Что он сделал? — Альбус опустил руки ребятам на плечи, с силой их тряхнул, выводя из ступора. — Ну же, говорите!

— Он сказал, чтобы мы возвращались сюда, помогли добраться Флёр, — ответил Гарри, покосившись на девушку. — Мы с Седриком были вместе в лабиринте, и тогда Флёр…

— Она напала на меня сзади, — продолжил Седрик, когда Поттер замялся. — Попыталась оглушить. Гарри вовремя предупредил меня, и я успел отпрыгнуть, но бой не последовал — появился Гриндевальд и быстро оглушил Флёр. Я удивился, что он оказался рядом, если честно; он с самого начала проделал в изгороди трассу чуть ли не от входа к самому Кубку и должен был, как я думал, уже забрать его. Но нет; когда мы с Гарри оказались в этом коридоре, я увидел в конце Кубок, и почти сразу Флёр напала, — он тоже посмотрел на француженку. — Гриндевальд сказал, что она была под Империусом.

— Под Империусом? — встревоженно переспросил Корнелиус, дышавший Альбусу в плечо, пытаясь заглянуть в лица чемпионам, которых директор от него отгородил. — Быть не может!

— Сомнительно, чтобы Геллерт ошибся, — возразил Альбус и попросил: — Седрик, продолжай.

— Потом Гриндевальд стал говорить что-то совсем странное. Что-то про то, что всё подстроено, что Турнир использовали в своих целях Тёмные волшебники, а потом захохотал и заявил, что додуматься до такого — это нужно совсем мозга лишиться.

— До чего «такого»? Он объяснил, что имел в виду?

Седрик покачал головой.

— Нет, сэр. Он только сказал, чтобы мы донесли Флёр до медиков, и попросил передать, чтобы вы были готовы.

— Были готовы? — вновь вклинился Фадж. — К чему, Дамблдор? К чему готовы?

— Если бы я знал… — пробормотал Альбус. — Что он ещё сказал или сделал?

— Больше ничего, сэр. Он бездействовал, пока мы не ушли.

Альбус выпрямился во весь рост, убрал ладони с плеч своих учеников.

— Идите к мадам Помфри, — посоветовал он, смягчив голос. — Она позаботится о ваших ожогах и царапинах, — когда мальчики отошли, он повернулся к Фаджу, Бэгмену и Каркарову, топтавшимся за его спиной. — Я понятия не имею, что задумал Геллерт. Однако нам, по всей видимости, остаётся только ждать…

Полыхнула короткая вспышка, и на небольшой лужайке перед входом в лабиринт возник Геллерт. В правой руке он сжимал ручку Кубка Трёх Волшебников, слабо и подозрительно блеснувшего напоследок синим, а на сгибе локтя левой нёс самую обыкновенную большую плетёную корзину для пикника, накрытую салфеткой в бело-голубую клетку. Миленькую такую.

Картинка была впечатляющая. Над трибунами повисло гробовое молчание.