Lutea - Дракоквиддич и как пережить его [СИ]

Альбус не говорил это никому — во избежание собственной мучительной смерти, прямо сказать, — однако он вправду считал, что из Геллерта и Минервы пара бы вышла красивая. Он весь такой представительный и статный, когда не дурачится, она такая строгая леди — залюбуешься! А сколько между ними страсти, аж искры летят.

Время шло и шло, а они всё танцевали. Геллерт явно не собирался выпускать свою добычу из когтей, а добыча уже и не особо противилась — Гриндевальд умеет быть обходительным кавалером, если на него вдруг найдёт такая блажь. Тут вот нашла, причём очень большая — его галантность была исключительна. Альбусу опять оставалось только молча завидовать.

Время шло, многие устали и стали выходить в сад — приближалось время фейерверков. Музыка стала медленной и совершенно нежной — Альбус под такую любил засыпать. Но некоторые пары всё ещё танцевали: мистер Крам с Гермионой Грейнджер, и Тина с Ньютом (тот был замучен, но влюблённо смотрел на жену, и она отвечала ему тем же), и Хагрид с Олимпией — и всё же, как их судьба свела, просто не верится! И, конечно же, Геллерт с Минервой — у Гриндевальдовой харизмы хватка железная. Они оба были куда более расслаблены, чем за ужином, тихо разговаривали о чём-то.

Но вот в одном из танцевальных па Геллерт молниеносным, как росчерк палочки в умелых руках, движением достал из кармана кольцо и надел на палец расслабившейся Минервы. Та вздрогнула, запоздало проследила его порыв, попыталась вырваться…

— Ach Gott! [7] Ach Gott! (нем.) — О Боже!

Альбус подскочил со стула, словно ему было восемнадцать, и поспешно метнулся к своему заму. О да, чары сработали превосходно!..

— Ich bin sprachlos… [8] Ich bin sprachlos (нем.) — У меня нет слов. — пробормотал Геллерт, во все глаза глядя на Минерву, застывшую в непонимании. — Verdammt, kaum zu glauben!.. [9] Verdammt, kaum zu glauben! (нем.) — Проклятье, просто не верится!

— Мой друг, будь добр, перейди на английский язык, — попросил Альбус, ухмыляясь в бороду. О, как же давно он не видел Гриндевальда в таком шоке.

Поморгав пару раз, Геллерт кашлянул и сказал:

— Фрау МакГонагалл, прежде вы были исключительно прекрасны.

— О чём вы говорите? — нахмурилась Минерва и в поисках пояснений посмотрела на Альбуса, на Помону, на подбежавших Ньюта и Тину.

— Dass dich [10] Dass dich (нем.) — Чтоб тебя. , Альбус! — выдохнул Геллерт. — Артефакт, создающий маску омолаживающих чар?! Фантастика!

— Эффект, к сожалению, временный, — заметил Альбус, с любопытством изучая результат своих научных изысканий последних месяцев. — Кроме того, это по-прежнему только лишь маска.

— Всё равно! — Геллерт подался к Минерве и прежде, чем она успела отпрянуть, прикоснулся к её совершенно гладкому бледному лбу. По чарам не пошла рябь, и это хорошо. — Мастерская работа, — серьёзно сказал Гриндевальд, повернувшись к другу. — А улучшить…

— Поможешь?..

— Кхм-кхм! — они оба вздрогнули и повернулись к Минерве, глаза которой метали молнии. — Господа, вы опять решили сделать меня центром своих экспериментов?

— Во благо науки же… — слабо запротестовал Альбус, делая шаг назад.

— Зато теперь я знаю, что вы очень даже красивая фурия, — сообщил Геллерт — и первым выставил щит, закрываясь от мощного заклинания.

На улице начались фейерверки.

После Рождественского бала раны, нанесённые в первую очередь гордости, пришлось зализывать продолжительное время. А ещё очень извиняться перед Олимпией за уничтоженный интерьер бального зала Шармбатона, о чём вспоминать Альбусу по сей день стыдно… Зато те студенты, кто видел сражение трёх могучих магов, со священным трепетом в глазах говорили, что никогда и не представляли, что можно вести такие бои.

Последовавшие январь и февраль промелькнули единовременно в рутинных заботах о школе и подготовке матча. Та шла теперь по накатанной — согласования почти завершились, а Геллерту надоело раз за разом устраивать один и тот же спектакль, и он в последнее время на заседаниях совета почти не показывался. Фадж дышал полной грудью.

Тренировки хогвартской сборной по дракоквиддичу шли в штатном режиме… Ну, то есть, Альбус сделал сие логичное заключение на основании того факта, что все студенты живы-здоровы, а замок с окрестностями до сих пор цел. Так-то его не посвящали в подробности — Роланда решительно послала его не мешать процессу. В свою тренерскую команду она допустила только лучших: Ньюта как специалиста по живности, Хагрида, незаменимого в случае, если какая животинка будет буянить, выпускника Гриффиндора Оливера Вуда, восходящую звезду британского квиддича, и его вечного оппонента, окончившего Слизерин Маркуса Флинта, который при каждой встрече в коридорах школы с Альбусом почему-то прятал глаза и как будто хотел извиниться за что-то. Альбус тепло ему улыбался, но, кажется, разговориться слизеринцу это не помогало. Надо бы на мальчика Северуса напустить, тот быстро правду узнает, при этом чистокровное дитя в обиде на любимого декана не останется и родителям жаловаться не пойдёт.