Max Austen - Спаси мою душу

— Ты спутал меня с Лейсаной, — вздохнула Хмылка и, опираясь на стену, поднялась.

После мучительной пытки «колыбелью» она долгое время восстанавливала силы на полу туалета, зажимая раны бумагой. Когда раны перестали ее беспокоить, сила гнева вернулась. Гнев нарастал скачками и контролю не поддавался. В пору было обратиться за советом к Медведевой, но Манчкина — не из тех, кто показывает свою беспомощность.

Она осторожно открыла дверь и, наплевав на осколки ламп, зашагала к наверняка еще спавшим Матвею и Олесю. Ориентировочно Хмылка знала, где эти двое приютились. Сзади зашаркал Стасик, хлюпая носом.

Дойти до друзей Хмылка не успела. Открылась железная дверь, впуская в камеру коридорный свет. На пороге стояла Лисицына. Явно не в духе.

— Что у вас с лампами?.. Манчкина Катя, за мной! — велела она.

Хмылка с презрением взглянула на главохотницу и покрыла ее матом. Никакого похода в планы не входило. Проснувшиеся ребята глазели на рыжую бестию с тем же презрением. Знание о том, что сегодня каждый из пленников встретится со свободой или смертью, прибавляло храбрости смотреть врагу в глаза.

— Не на пытки, — чуть мягче добавила Лисицына. — На допрос.

Смех Хмылки прошелся по камере и выглянул в коридор. Разве допрос не включает пытки?

— До завтрака всего полчаса. Если хочешь успеть на раздачу, то поторопись! — охотница начинала откровенно злиться.

Пришлось подчиниться. Выходя из камеры, Хмылка услышала удивленный возглас друга.

— О, — Стасик разглядывал плеер в руках, — я, оказывается, его уронил — он и сломался.

Светлый кабинет Лисицыных и Сериалова пахнул лавандой. От Лейсаны Хмылка знала, что лавандовое масло помогает успокоиться, очиститься и снять стресс. Катерина открыла окно, и теплый воздух проник в помещение. Хмылка почувствовала, как вместе с ветром в нее проникают жизненные силы. Давно она не испытывала душевный подъем.

— Нравится? — Катерина, сев на подоконнике, достала сигарету и зажигалку. Закурила.

— Почему в этой дыре нет компьютеров? — поинтересовалась Хмылка, заметив отсутствие как компьютеров, так и камер видеонаблюдения по всей тюрьме.

— Как тебе удалось убить целый отряд охотников? — с сигаретой в зубах Катерина спрыгнула с подоконника и села за рабочий стол.

— Может, ответишь на мой вопрос?

— Вопросы задаю я. Отвечай.

— Угостишь сигаретой, отвечу. Почему существует Министерство?

Лисицына слегка приподняла брови. Дав сигарету, она ответила:

— Потому что все маги — преступники, они должны сидеть в тюрьме. Чего непонятного? Расскажи, как и когда ты познакомилась с Олесем Азаровым?

Едкий дым пробрался внутрь. Выпустив клубок, Хмылка задумалась. Матвей учил ее и Олеся ставить любого собеседника на место, используя логику. Задавая вопросы. Усмехнувшись, она откинулась на спинку кресла.

— Маги — преступники. Все ли? По твоей логике, преступники — Сериалов и прочие лижущие зад Министерству. И с каких пор маги чем-то обязаны?

— С шестидесятых годов прошлого века. В то время все закрепилось на законодательном уровне. Ты собираешься отвечать на заданный вопрос?

— Оно само закрепилось или кто-то определенный закрепил? И что будет, если отменить закон о преследовании? Возникнет хаос? Ведьмы волшебством начнут терроризировать мирных граждан?

— Не важно, кто подписал закон. Повторяю: как и когда ты познакомилась с Олесем Азаровым?

— Кто сказал, что это не важно?

— Из-за вас люди не чувствуют себя в безопасности. Я уверена, они желают вам сидеть в тюрьме. Хорошо, перейдем к следующему вопросу: как и когда ты познакомилась с Матвеем Дарковым?

— Прости, ты умеешь читать чужие мысли? Иначе откуда тебе знать, чего хотят граждане? И как ты связала понятие опасности с нами? Напомни мне хоть один случай, когда маг со злым умыслом нанес вред немагу.

— Вчера утром вы убили невинную женщину.

Хмылка почувствовала подступающую тошноту. Возможно, та женщина была доброй по отношению к ним и не заслуживала смерти жестоким образом. Но она наверняка осознавала, что работа в тюрьме сопряжена с риском. Всего лишь случайная жертва обстоятельств.

— На каком основании ты оценила ее как невинную? — севшим голосом спросила Хмылка.

— Почему ты не считаешь себя и своих друзей зверьми?

— У меня нет причин считать нас таковыми. Способные любить по своей воле зла не сеют.

— Хочешь сказать, маги не используют чанки против мира, потому что любят?