Тэд Уильямс - Восстание теней [Восхождение тени] [Shadowrise ru]

— Вы должны однажды позволить мне показать вам сады, — заметил маркиз. — Тронный зал, конечно, очень хорош, но королевские сады — это нечто поистине примечательное.

“Я поняла твой намёк, приятель — вот как должно выглядеть настоящее королевство, — Бриони сохраняла на лице радостно-бессмысленное выражение, но от кичливости Джино её просто скрутило. — Ты невысокого мнения о Южном пределе и наших маленьких трудностях и хочешь напомнить мне о том, как выглядят настоящие великолепие и мощь. Да, я поняла твой намёк. Ты полагаешь, что корона моей семьи стоит не больше, чем бутафорский венец из дерева, покрытого золотой краской, который я носила на сцене. Но то, что королевство мало, не означает, что оно малозначимо”, - думала она.

Джино провёл её в дверь позади тронного зала, охраняемую солдатами в одежде иных, хотя и сходных с одеяниями стражей в зале, оттенков голубого и красного.

— Королевский кабинет, — Джино открыл перед принцессой дверь и жестом пригласил её войти. Герольд в ярком небесно-голубом табарде [1] Табард — короткая накидка с короткими рукавами или вовсе без рукавов, открытая с боков; одеяние средневековых герольдов. На табарде может находиться герб владельца. (Здесь и далее прим. переводчика) с вышитым на нём знаменитым сианским мечом с цветущей веткой миндаля, спросил её имя и титул, а затем ударил в пол позолоченным жезлом.

— Бриони те Мериэль те Крисанта М'Коннорд Эддон, принцесса-регент Королевств Пределов, — возгласил он таким обыденным тоном, словно она была уже четвёртой или пятой принцессой, проходившей сегодня в эту дверь. Насколько могла судить Бриони, это было вполне вероятно: из двух или трёх дюжин стражников, слуг и прекрасно одетых придворных, заполнявших богато убранные комнаты, смотрели на неё многие, но мало кто выказывал явный интерес.

— А, конечно, дитя Олина! — бородач, восседавший на диване с высокой спинкой, жестом подозвал её. Он был одет в строгое тёмное платье и обладал сильным, глубоким голосом. — Как ты похожа на него лицом. Такая приятная неожиданность.

— Благодарю вас, ваше величество, — Бриони присела в реверансе.

Энандер Караллиос был могущественнейшим из правителей Эйона, и образ его тому соответствовал. В последние годы он несколько располнел, но, поскольку король был человеком крупным, на нём это не особенно сказывалось. Тёмные, почти чёрные волосы были едва тронуты сединой; лицо, хотя и слегка округлившееся с возрастом под стать телу, оставалось сильным и выразительным, с высоким лбом, широко расставленными глазами, крупным хищным носом — по этому лицу всё ещё ясно было видно, почему в юности он считался завидным красавцем и блестящим кавалером.

— Подойди, дитя, присядь. Мы рады видеть тебя. Твой отец очень нам дорог.

— Дорог всему Эйону, — добавила сидящая рядом женщина в красивом расшитом жемчугом одеянии.

Должно быть, это Ананка те Воа, догадалась Бриони, влиятельная аристократка в своём праве, и, что гораздо более важно — любовница королей.

Принцесса была потрясена тем, как свободно эта женщина позволяет себе появляться в обществе короля. Вторая жена Энандера умерла несколько лет назад, но сплетни, которые Бриони услышала в труппе Мейквелла, говорили о том, что он связался с Ананкой лишь недавно, после того, как она бросила своего прежнего любовника, Геспера, короля Джаэла и Джеллона.

Геспер! Этот предатель, у которого руки в крови по локоть!..

От одной мысли о нём Бриони чуть не потеряла равновесие, делая реверанс.

Геспер был одним из тех немногих людей, чьи мучения она хотела бы наблюдать, и сейчас не переставала гадать, была ли Ананка с ним в то время, когда этот предатель решил заточить в тюрьму её отца Олина, а затем продать его Лудису Дракаве. Встретив острый, жёсткий взгляд этой женщины, поверить в такую возможность было нетрудно.

— Вы очень добры к нам, — Бриони изо всех сил старалась говорить спокойно. — Мой отец всегда отзывался о вас с огромным уважением и приязнью, король Энандер.

— И как он? Получала ли ты весточку от него?

Король забавлялся с чем-то у себя на коленях, и это отвлекло её внимание. Мгновение спустя она заметила, как из-под тяжёлого бархатного рукава сверкнули маленькие глазки какого-то зверька — то ли комнатная собачка, то ли хорёк.

— Да, несколько писем — но ещё до того, как я покинула Южный предел, — Бриони страшно хотелось узнать, о чём думают эти двое: они вели себя так, словно это была всего лишь обычная аудиенция — неужели они не знали, в каком она положении?