Тори Халимендис - Полузабытая легенда

Пока я наливала какао в большую керамическую кружку, путник выкладывал из сумки на стол припасы. И когда я разглядела угощение, то невольно ахнула.

— Мой скромный вклад в наш поздний ужин, — пояснил мужчина, указывая на продукты, которых я давно уже не то, что не ела — даже не видала.

На столе, бережно завернутые в вощеную бумагу и перевязанные бечевой со знакомой печатью, лежали колбасы — знаменитые ровельские колбасы из лавки папаши Путо, который являлся поставщиком деликатесов в самые известные и богатые дома. Рядом в промасленном пакете радовало глаз печенье с крошкой экзотического ореха, привозимого с далеких островов. И апофеозом этого кулинарного безумства были конфеты — я примерно знала, сколько могла стоить та небрежно брошенная незнакомцем к остальным продуктам небольшая коробочка, которая грозилась вот-вот упасть с края стола. Назвав свой вклад скромным, путник явно лукавил.

Решив, что гость, принесший столь щедрые подношения, достоин большего, нежели кружка какао, я выставила на стол мягкий белый ноздреватый хлеб, только к ужину испеченный, изрядный кусок солоноватого сыра и горшочек меда. Немного поколебавшись, вытащила из шкафчика бутыль со сливовой наливкой, полученной в дар от жившего неподалеку мельника. Наливку эту делал его тесть и славилась она на все окрестные деревеньки.

— Прошу, — кивнула я путнику, приглашая того к столу.

Он взял из моих рук острый нож, перерезал бечеву и ловкими движениями нарезал колбасы и сыр на аккуратные ломтики, тонкие до полупрозрачности. Невольно я отметила, что кисти рук незнакомца были узкими и изящными, с тонкими длинными пальцами. Однако же в силе этих рук сомневаться не приходилось.

Я положила кусочек колбасы на хлеб и откусила, прикрыв глаза от удовольствия. Я уж было и позабыла этот вкус! Едва расправившись с первым кусочком, я потянулась за следующим. Ужинали мы в молчании. Только когда гость разлил наливку по стаканам, я хотела было предложить традиционно выпить за знакомство, но осеклась. Хорошо знакомство, коли мы даже имен друг друга не знаем! Вот только в неосведомленности странника я сильно сомневалась. Скорее всего, он хорошо знал, в чей дом постучался ненастной ночью.

Когда же ужин закончился и я убрала со стола, то настало время для разговоров. Вернее, это я так думала, но, как оказалось, ошиблась.

— Время уже позднее, — безмятежно заметил гость, стоило мне вопросительно заглянуть ему в лицо. — Спать давно пора.

— И где, позвольте полюбопытствовать, вы собираетесь спать?

— Я, знаете ли, абсолютно неприхотлив, — мужчина улыбался. — Где скажете, там и лягу. Да хоть на полу.

Я посмотрела на него с сомнением. На человека, довольствующегося любыми, даже самыми стесненными условиями, он никак не походил. Скорее бы я сказала, что он привык получать от жизни все наилучшее. Хотя кому как не мне знать, сколь обманчивой бывает внешность.

— У меня не постоялый двор, — возразила я, хотя прекрасно понимала, что не смогу выставить незнакомца за дверь в такой буран.

И он понимал это не хуже меня.

— Вы ведь не выгоните меня на улицу на верную смерть, — произнес он серьезным тоном, хотя глаза его смеялись.

— Так уж и быть, — вздохнула я. — Оставайтесь, я постелю вам в соседней комнате.

— Буду премного благодарен, — и гость поклонился, только мне в словах его отчего-то почудилась насмешка, а поклон показался шутовским.

Списав видение на усталость и последствия употребления наливки, я указала путнику его спальное место, выдала подушку и одеяло и удалилась в свою спальню. Против ожидания, уснула я сразу и спала крепко. Находящийся за стенкой незнакомец на сон мой никак не повлиял. Да и будь у него какие недобрые намерения, дожидаться, пока я усну, ему было бы ни к чему. Мужчина он сильный, противостоять ему я бы не смогла.

Разбудил меня солнечный луч, упавший на постель и светивший прямо в глаза. Я потянулась, поднялась и выглянула в окно. Вчерашняя метель чудесным образом успокоилась и исчезла, оставив в напоминание о себе только высокие сугробы, искрившиеся на солнце так, что на них было больно смотреть. Пожалуй, пора выпроваживать незваного гостя, пока ко мне не заглянул кто-нибудь из жителей деревни разузнать, как я пережила непогоду. Застань кто из них в моем доме незнакомого мужчину — сплетен потом не оберешься. В деревеньке жизнь текла неспешно, происшествия никакие на моей памяти, пожалуй, что и не случались и любое мало-мальски достойное внимания событие обсуждалось месяцами, если не годами. Вон сын мельника еще той весной подрался с рыжим Стенькой, подмастерьем сапожника, так об этой драке до сих пор нет-нет, а и припомнят. Особенно когда видят дочь лавочника, что, по слухам, причиной оного побоища и послужила. Девица после того случая нос задрала выше некуда и стала мнить себя первой красавицей. Еще бы — не из-за кого парни не дрались уже давненько, стало быть, она на порядок обольстительнее своих подружек. Воспоминания вызвали улыбку, впрочем, тут же сменившуюся беспокойством. Допустить, чтобы обо мне по деревне ходили сплетни, я не могла никак. И без того привлекла к себе излишнее внимание, переехав в свое время в этот домик. Так что от посетителя следовало избавляться, причем поскорее и со всей возможной осторожностью. Наскоро умывшись и одевшись, я отравилась будить странника и обнаружила, что он уже проснулся. Более того, успел накрыть стол к завтраку. Колбасы и сыр, оставшиеся с вечера, лежали рядом с нарезанным ломтями хлебом. К ним гость добавил вяленое мясо из своих припасов и очередной пакет, на сей раз с орехами. На плите весело пофыркивал закипающий чайник.