Свати Тирдхала - Полночный тигр [litres]

Лицо Амира смягчилось, когда он снова повернулся к Куналу. Он всегда был добрым парнем, и Кунал был рад, что эту черту характера не истребили в нем за прошлые две луны состязания.

Голова Кунала трещала от мыслей, пока он лихорадочно вспоминал свой разговор с Эшей. Есть шанс получить сведения здесь, но придется быть осторожным. Сначала он сам должен кое-что рассказать.

– Центр Джансы? – как бы невзначай спросил Кунал.

– Лагор, – пояснил Амир, тем самым напоминая о городе вблизи столичного Гвали.

– Нас отозвали с береговых пунктов. Мы думали, что повеселимся в городе вечером перед отправкой, – сказал Саран. – Столкнулись с этими двумя дураками и решили срезать, чтобы наверстать ночку.

– Отозвали? Я считал, что удержание границ и портов – наш приоритет, – удивился Кунал.

Саран кивнул.

– Ну да. Гарнизоны стоят, но часть солдат король на время перемирия перебросил сюда. – В груди Кунала слабо задрожало. – Мы вопросов не задаем. Все, что я знаю, – есть ценный груз, который нам велено охранять.

– Драгоценности?

Саран одарил его взглядом, в котором читалось недоумение по поводу излишнего любопытства.

– Нет. Один из стражников по пьяной лавочке разболтал, что это девушка. Он держал груз под замком и засовом, никому не позволял находиться рядом под страхом смерти. Если это девушка, то скорее всего – невеста. Я бы тоже свою запер, чтобы не сбежала.

Он фыркнул и расхохотался над собственной шуткой, в то время как остальные закатили глаза. Кунал усмехнулся Сарану, стараясь скрыть отвращение.

Девушка? Замок и засов? Он не исключал того, что Вардаан «охранял» будущую невесту, но что-то тут не сходилось. Посмотрим, сможет ли он узнать больше потом, когда Саран напьется.

Саран продолжал.

– Все-таки разок довелось обнажить меч в городе. Нам дали наводку на дезертира – мелкого слабого мужика. Пехотинец, конечно. Я бы не узнал в нем контрабандиста. Повесили его прямо в его дурацкой шляпе. – Он закатил глаза. – Он все квакал что-то про «хин райян», видно, и правда верил в Потерянную принцессу.

– Неплохо помнишь уроки староджансанского. Но, как сказал бы тебе господин Намбадх, «райян» может обозначать принца или принцессу, в зависимости от контекста, – сказал Кунал, слегка улыбаясь.

Саран, хоть и был несколькими годами старше, учился в его классе.

Он скорчил гримасу в сторону Кунала.

– Была причина, по которой я не зубрил так же, как ты. Мне чхать было на эти мертвые языки. Я же не ради них пришел в Крепость. – И он ухмыльнулся молодому солдату Джагиту.

Джагит, судя по доспехам – новобранец, тоже решил вставить слово.

– Тебе хоть удалось размяться, а я вот только мечтаю покромсать пару дхарканцев. Мой меч хочет крови, аж сам из ножен выскакивает.

Парень ухмылялся, а в голове Кунала раздался тихий гул. Так за это он сражался?

– Слышал, дхарканские бабы не такие уж страшненькие, да и на ощупь ничего, – подмигнул Джагит.

Зрение Кунала затуманилось, а гул превратился в рев.

– Это что, слова, достойные солдата Крепости? Защитника Джансы? – выплюнул он.

Кунал вовремя остановился и не высказал всего, что думал.

«Мятежники, которых я встретил, стоили больше, чем вся бронза, которой ты с гордостью обвешался».

Резкость тона Кунала вызвала краску на лице молодого солдата, он сжал кулаки, как будто хотел ответить хорошим ударом.

Амир, как вечный миротворец, тут же вмешался и перевел разговор на тему того, кто будет дежурить ночью. Кунал все еще кипел от злости, однако нацепил на лицо непроницаемую маску, которая заставила бы Эшу гордиться. От этой мысли острая боль пронзила его сердце.

Ему нужно придумать, как отсюда выбраться и разыскать Эшу – если это возможно. Если он поспешит, то, возможно, сможет перехватить ее до встречи с агентом мятежников.

Кунал поднял голову и увидел Лакша, уставившегося на него с задумчивым выражением. Лицо приятеля уже затеняли сумерки.

Когда его глаза встретились со взглядом Кунала, Лакш отвернулся и стал разговаривать с другими. Кунал нахмурился.

Нужно сообразить, как сбежать, не привлекая к себе внимания. Хорошо хоть, по милости Амира его опрометчивые враждебные реплики сбросили со счетов.

Его гораздо больше беспокоило, что Лакш не упомянул перед товарищами то, как нашел Кунала, – и не спросил, почему Кунал оказался там, в лесу. Это оружие ждало своего часа.

Кунал поглядел на Лакша, действительно поглядел. Лицо приятеля было замкнуто, как никогда прежде. Кунал гадал, не в нем ли дело; быть может, он сам сделал что-то не так? Но язвительность Лакша, казалось, стала гораздо жестче по отношению ко всем. Неужели с тех пор, как они встречались и обедали вдвоем в гарнизоне, прошло только несколько недель? Так или иначе с настроением Лакша он может разобраться позже.