Кира Касс - Нареченная [litres]

Я встряхнула головой:

– Вам придется объяснить все немного подробнее.

Она вздохнула, пытаясь взять себя в руки, а слуги тем временем суетились, готовя полотенца и большие миски с водой. Одна из горничных поставила рядом со мной тарелку с хлебом и грушами, хотя я вряд ли смогла бы что-нибудь проглотить в этот момент. Леди Истофф поблагодарила горничную, окунула руки в воду и смыла грязь и сажу с лица.

Как только слуги вышли, она снова повернулась ко мне:

– Ты помнишь, как мы впервые появились в замке?

Это вызвало на моих губах слабую улыбку, хотя по щекам катились слезы.

– Мне никогда этого не забыть.

– Когда король Джеймсон услышал наше имя, я была уверена, что произойдет одно из двух. Или он бесцеремонно прогонит нас прочь, или запрет в башне. Или приблизит, сделает одной из самых заметных семей при дворе, будет постоянно держать рядом. И была потрясена, когда он просто позволил нам устроиться, где мы захотим, и с тем отпустил.

– Но почему вы ожидали таких вариантов?

Леди Истофф откинулась на высокую спинку кресла, уставившись в потолок:

– Потому что обычно именно такое происходит с теми, кто связан с королями.

Я посмотрела на нее, пытаясь понять смысл ее слов:

– С королями?

– Это немножко запутанная история, – начала она, наклоняясь вперед. – Я постараюсь изложить все как можно проще. Король Квинтен – прямой наследник Джедрека Великого. Корона перешла к первому сыну Джедрека, и Квинтен – его потомок, так что корона досталась ему по праву. Но у Джедрека Великого было трое сыновей и четыре дочери. Некоторые из них заключили браки с другими королевскими родами, другие предпочли тихую жизнь служения короне, а часть линий просто вымерла. Семья Истофф – одна из живых ветвей фамильного древа. Прямые наследники пятого ребенка Оберона. Кольцо на твоем пальце принадлежало ему, а он получил его от своего отца-короля.

Я посмотрела на сапфир, символизирующий синий цвет Изолта, и немножко подумала над этим. Я не могла припомнить ничего, что совпадало бы с этой историей.

– Кроме Квинтена, само собой, Хадриана и нас, осталась только одна семья, принадлежащая к роду Пардусов. Это Норткотты. Ты их помнишь?

Я кивнула. Этан, к несчастью, произвел на меня незабываемое впечатление. Невозможно было поверить, что в этом юноше течет хотя бы капля королевской крови.

– Между этими тремя семьями затесались еще разные остатки королевского рода, такие, кто мог бы заявить о праве на престол. Но… учитывая, что наследники мужского пола всегда ценились выше, а мой муж и сыновья… мои сыновья… – Она разрыдалась, не владея уже собой.

Не сомневаюсь, слез у нее были целые реки. У меня они точно были.

Скарлет скрючилась в кресле, погрузившись в пучину собственного темного горя; она слишком много увидела сегодня.

– Мне ужасно жаль… – Я вскочила и поспешила обнять ее матушку.

– Знаю, – всхлипнула она, обнимая меня в ответ. – Так тяжело… И мне горько за тебя. Ты слишком рано осиротела. Мне жаль, Холлис. Я бы никогда не согласилась на все это, если бы могла предположить, что ты окажешься в опасности. Я думала, они забудут о нас.

– Но кто они, эти Темнейшие Рыцари? – снова спросила я, помня, что даже Сайлас не дал мне определенного ответа на такой вопрос. – Кто мог поступить так с вами?

– А кем может быть тот единственный человек, которому хочется устранить любые притязания на трон? – ответила вопросом леди Истофф.

Ответ мгновенно вспыхнул в моей голове, хотя я не в силах была принять такую возможность.

– Но не король же? Невозможно!

Но это перестало казаться невозможным, стоило немного подумать. Одно только воспоминание о короле Квинтене заставляло меня холодеть. Именно он держал Валентину в изоляции, он заставлял своего больного сына выходить на люди и становиться центром внимания, хотя тому это явно было тяжело. И если Квинтен так обращался с людьми, о которых предположительно должен был заботиться, то что помешало ему обращаться с другими намного хуже?

– За несколько недель до того, как мы уехали, мы посещали замок, были на празднике в честь его двадцатипятилетнего правления. Ты ведь сама видела, насколько он стар и недалек. Видела, как он мучает близких. Но ты наверняка не захотела бы рискнуть становиться у него на пути. В общем, хотя мы гораздо охотнее остались бы дома, мы уехали. Наверное, нам не слишком хорошо удалось скрыть нашу усталость на этом празднике. А когда мы вернулись домой, все наши животные были убиты. И не волками или медведями, судя по ранам. А наши слуги… – Леди Истофф помолчала, борясь с очередной волной слез. – Те, которые остались, рассказали, что явились люди в черных плащах и забрали почти всех, заковав в цепи. Некоторые пытались сопротивляться. Их тела мы нашли сваленными в кучу под деревом. Это был точный расчет времени и очень откровенное послание. Он не желал терпеть угрозу своей линии наследования, а она явно готова была прерваться. Сейчас первые в очереди на престол – Норткотты. Хотя кое-кто мог бы заявить, что у них вряд ли вообще есть такое право… Но я подозреваю, что теперь он возьмется за них. Но Норткотты всегда были умны. Ты видела, они приехали к вам с визитом вместе с Квинтеном и Валентиной. Они никогда не пропускают никаких событий, стараясь, так сказать, держаться с его доброй стороны, если такая вещь вообще существует. Они тоже многое потеряли из имущества, но их это не страшит. Они могут стать куда более трудной задачей для Квинтена, чем он считает.