Владимир Чуринов - Лабиринт верности [СИ]

Он узнает это рано или поздно, ведь он еще жив. Почти цел. Собран и готов. Готов восстановить свое доброе имя. Имя и репутацию. Показать на что способен. Показать, что полезен, как и раньше. Свободное орудие в чужой руке. Орудие, которое не промахивается. Он все исправит. Вернет свое время и свою жизнь. А затем — узнает, почему его не покидает ощущение неправильности происходящего.

Скалы — острые, ассиметричные бастионы поросшего мелкой растительностью синего гранита, приближались. Преследователь перешел на легкую рысцу — как бы пират не передумал.

Эдгар привалился к огромному валуну. Руки впились в холодный камень. Еще чуть-чуть, два вздоха, три. Его еще нет за спиной. Можно передохнуть. Восстановить сбитое, сипящее дыхание. Унять дрожь. Взять себя в руки. Перетерпеть шум в голове и дать поблекнуть красным пятнам перед глазами.

В битве от ядра, в абордаже от чужой сабли, в таверне проиграв шустрому юнцу с кортиком, с петлей на шее при большом стечении народа. От сифилиса, наконец! С парой шлюх в объятьях, старым, от инфаркта. Канатоходец по-разному представлял свою смерть. Но не так.

Не трусом. Не загнанной дичью. Не бессильной жертвой в когтях хищника.

— Аррргхх, — он силой навалился и отодвинул камень, не поняв, откуда взялось столько мощи в руках.

Из отверзтого коридора потянуло сыростью, за ним был грот. На полу щебенка и мертвая, стоячая вода. Наверху, в темноте, гнезда летучих мышей. Большой, не меньше бального зала, грот был уставлен ящиками, бочками, коробками — добычей с прошлого налета.

В глубине сияла неровным светом масляная лампа. Очень тускло. За столом, где она стояла, сидело двое. У Канатоходца радостно екнуло сердце:

— Эй, гнусные морские черти, как я рад вас видеть! — он подошел ближе, — Дрыхнете? Опять весь стол винищем залили, в пасти-то что-нибудь попало?!

Вторую часть фразы он сказал скорее еще отказываясь верить, но уже все поняв. Металлический запах крови. Остановившиеся мертвые глаза. Темные лужи на желтом дереве, распахнутые в изумлении рты. Сниф «Варан» и Лессо «Кнехт» были мертвы. С полдня как.

— Нет! Нет! Нет! — паника, душная, ядовитая, гнусная стерва, стиснула горло. Руки скорее по привычке еще хотели действия, пират открыл ближайший ящик, там были пистоли — простые, добротные ригельвандские пистоли, их везли наемникам на Клык [1] Клык — крупнейшая Ригельвандская колония в Экваториальном Архипелаге, располагается южнее Ахайоса, на расстоянии порядка тысячи километров. . Руки, вернее рука, принялась прочищать ствол, насыпать порох, запихивать пулю — проделывать привычные действия, зажав пистоль между коленей, а глупый язык все трепал, — Так не бывает! Никто не может быть настолько!

— Всесведущим? — раздался густой, мощный бас под сводами грота, голос был молодым, но сильным, очень спокойным, даже бесстрастным, — Поверь. Это не сложно. Ты не самый непредсказуемый, даже среди пиратов.

— Да кто ты такой?! — взвыл пират, разряжая в противника пистоль.

Замок сухо щелкнул. Выстрел не потревожил тишину.

— Ты забыл насыпать порох на полку, — все так же флегматично уведомил преследователь. Ему было грустно видеть, как смелый и, в общем-то, опасный пират теряет последние крохи самообладания.

— Кто ты? Зачем тебе я? Может, сочтемся и разбежимся? У меня есть деньги. Есть знакомства. Я много могу, — запричитал дрожащим альтом Эдгар, скачущими движениями поднося рожок к пороховой полке пистоля. Рука тряслась, рожок выпал. Откатился. Попал прямо под подошву сапога подошедшего преследователя. Сухо хрустнул воловий рог.

— Довольно. — Вкрадчиво произнесли узкие губы, чуть скривившись.

— Это личное, да? Личное? — продолжал, сам не понимая, зачем спрашивать пират. Он уже почти смирился. И все же выхватил, умелой левой рукой вторую саблю. Выставил перед врагом. — Скажи хоть, за кого ты меня гробишь?

— Пока не знаю Эдгар. Пока не знаю. — Пожал плечами убийца, медленно доставая палаш. Он и вправду не знал, использует ли Эдгара сразу. Но в новых местах всегда пригодится одна-другая свежая, еще никем не замеченная, личность. К тому же в пиратских морях полезно быть пиратом. Иногда.

— Их тоже ты убил? — посмотрев на бывших товарищей, чуть более спокойным голосом вопросил пират. Его разобрало зло. На себя и на этого надменного ублюдка. С «Вараном» по молодости они брали одну шлюху на двоих из экономии. «Кнехт» дважды спасал его в сече. Смешно. Теперь это уже ничего не значило.