Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Похоже, герольд приехал, — тихо предположил Рун.

— Ну вот, опять нам не дают побыть вдвоём, — состроила сквозь улыбку недовольную гримаску Лала.

— Да у меня спина уж затекла, — пожаловался Рун с усмешкой.

— Да уж! — проронила Лала с деланным удивлением и осуждением. И рассмеялась, — Ох и кавалер у меня! Спрошу герольда, может он меня обнимет. Поди спина покрепче у него.

— Не надо, — улыбаясь, искренне попросил Рун.

В дверь громко постучали.

— Герольд его милости! — раздался громкий мужской бас.

Они отпустили друг друга. Рун встал:

— Пойду открою.

— Рун, — произнесла Лала добродушно, — ты можешь бабушке помочь с делами, покуда я с герольдом. Тебе наш разговор неинтересен будет. Я думаю. Навряд ли он решит меня обидеть. А-то мне уж неловко пред бабулей. Что ты из-за меня ей не помощник. Я позже тоже вам попробую помочь. Мне б было интересно поработать, как вы работаете, в вашем огороде. Хоть чуточку.

— Ладно, — согласно пожал плечами Рун.

Он вышел в сени. Отпер засов. Герольд — почётная служба, уважаемая. Его все знают, уж в округе местной точно. Рун тоже видел его сколько-то раз, но с расстояния. Теперь же тот стоял перед ним в шаге. Красивые одежды, с большим гербом барона, безупречно вышитым спереди цветными нитями, красивая же шляпа, причём иная чем у всех, какую носят лишь герольды, фамильный меч за поясом — искусный, с длинною резною рукоятью, в узорчатых посеребрённых ножнах. Ремень с серебряной пряжкой, на шее золотая цепочка, пальцы в перстнях. Благородные безукоризненно правильные черты лица. Он был не молод, но и не стар, мужчина в полной силе, достаточно высокий и широкоплечий, уверенный в себе. В глазах читались опыт, ум и собранность. Пожалуй дом бабушки Иды впервые видел на своём крыльце столь благородную и важную особу. Рун поклонился в пояс, герольд посмотрел на него равнодушно, как на помеху на пути, мешающую проходу.

— Прошу вас, заходите, господин, — почтенно молвил Рун.

Герольд молча переступил порог. Дверь за собой он не закрыл, и Руну был препятствием закрыть, поэтому она так и осталась распахнутой. Благо, особой нужды затворять её не было, сегодня никто не торчал поблизости, пытаясь высматривать фею — стража и страх нарушить указ баронский делали своё дело, и делали его на отлично, улица оставалась пуста. Рун провёл гостя внутрь, в горницу. Лала стояла на ногах, расправив крылья. Её личико до сих пор продолжало сиять счастьем. Рун невольно улыбнулся этому сиянию. Лала тоже одарила его тёплой улыбкой.

— О боже! — негромко в полном изумлении вымолвил герольд.

— Здравствуйте, сэр. Я Лаланна. Добро пожаловать в наш дом, — мило поприветствовала его Лала.

Он глубоко вздохнул, словно собираясь с силами:

— Доброе утро, госпожа Лаланна. Позвольте вам представится. Сэр Амбадосса Батриоран, герольд земель сих милостью барона.

Он снял шляпу и поклонился поклоном, какого Рун ещё не видел, не столь изящным, как обычно господа пред дамами выписывают, но вычурно и сложно, исполнено достоинством. Лала тут же ненадолго оторвалась от пола, продемонстрировав ответной любезностью свой занятный воздушный реверанс.

— Приятно с вами познакомиться, сэр Амбадосса, — радушно произнесла она, снова приземлившись на ножки.

— Мне честь предстать пред вашими очами! — с чувством сказал герольд.

— Пожалуйста присаживайтесь, сэр, — вежливо попросила Лала, указав на лавочку.

Сэр Амбадосса с некоторым удивлением посмотрел на предложенное ему место, но послушался. Уселся, чуть отставив меч. Лала подлетела к Руну, загадочно буравя его весёлыми глазками. Парила совсем рядом и молчала. Если бы они были одни, Рун бы решил, что она просится в объятья, а тут прям и не знал. Но её радость была настолько заразительна, что он разулыбался.

— Ну я пойду? — спросил он с лёгким замешательством, любуясь на неё.

— Иди, мой дорогой, — ласково и капельку с юмором произнесла Лала.

Рун поклонился герольду и вышел. Лала опустилась на лавочку в двух шагах от гостя. Сидела, улыбалась, задумавшись о чём-то, прижав ручки к груди. И молчала. Сэр Амбадосса терпеливо ждал, взирая на неё внимательно.

— Какой стеснительный попался мне жених, — со счастливой улыбкой произнесла Лала наконец. — Не хочет выражать прилюдно чувства. Вы, сэр, такой же? Все мужчины таковы? У вас в краях?

— Да боже упаси, — ответствовал герольд. — Когда б ваш кавалер имел хоть каплю благородной крови в венах, кто бы он ни был, он бы пел вам оды, я думаю. И днём и ночью под окном.