Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Конечно, — согласилась Лала. — Я тоже не хочу рано лечь. Не повторится больше такой день. Может наша помолвка и понарошку. Но радостно отчего-то по-настоящему. И волнительно. Словно я действительно замуж выхожу.

Две девушки неторопливо возвращались с реки, да негромко беседовали о том да о сём. На самом краю деревни рядом с лесом стояла покосившаяся избушка.

— Смотри ты, скоро совсем завалится, — посетовала одна из девушек, когда её взгляд скользнул по избушке.

— Нет хозяина в доме, — пожала плечиками другая.

— Ага. Не повезло старушке. Всего один внучок, и тот дурачок. Давно его, кстати, не видать. Запропал куда-то.

— И хорошо. А то, бывает, идёт мимо, глянет сквозь тебя, а на лице… Ничего. Словно не здесь он. Или тебя здесь нет. Меня аж дрожь от него иной раз берёт. Страшный он, злющий.

— Может его волки наконец съели?

— Хорошо бы.

— Ой! — сказала вдруг первая девушка. — Это он что ли спиной стоит?

— Вроде он.

— Вот и помяни лихо.

— Как будто обнимает кого-то, — удивилась вторая.

— Ну что ты, — ласково произнёс Рун, прижимая Лалу к себе. — Заробела, милая? Дом мой конечно не ахти. Неказист да тёмен. Но внутри лучше, чем снаружи. Пойдём, чего уж тут теперь бояться, когда дошли.

Она молчала, прильнув к нему. Рун постоял ещё немного, согревая её, давая прийти в себя от впечатлений о его жилище. А потом всё же отстранился и легонько потянул её за ручку. Она, улыбаясь чуть растерянно, полетела за ним. Проходившие неподалёку две девушки так и встали, остолбенев, с ошалелыми выражениями на личиках. Лала одарила их весёлым взглядом.

— Эй, Рун. Это кто с тобой? — с трудом выдавила из себя одна из девушек.

Он посмотрел на них равнодушно:

— Невеста моя. Сосватал.

— Это… фея?

— Да, — сухо ответил Рун.

Он подвёл Лалу к ограде своего дома. Отворил калитку.

— Добро пожаловать, Лала. Влетай. Не бойся, — позвал он подбадривающе.

Лала послушалась, пропорхнув за ограду. Рун вошёл следом, затворил калитку. Смерил безразличным взглядом застывших в оцепенении девушек. И повёл Лалу к дому.

— Ну, вот она, моя изба. Почти сколько себя помню, тут и живу. Входи, Лала.

— Рун, невесту полагается переносить через порог на руках, — с озорной улыбкой напомнила Лала.

— Ой, да!

Он несколько неловко подхватил её на руки, старясь сделать это как можно аккуратнее. Лала обняла его за шею и рассмеялась тепло. Девушки с открытыми ртами наблюдали, как Рун занёс фею в дом. И долго ещё потом стояли и смотрели на закрывшуюся дверь в немом изумлении, не в силах сдвинуться с места.

К вечеру у калитки пред домом Руна стало жарко. Народ собрался со всей деревни. Млад и стар, все тут были. Даже дряхлый хромой дед из отдалённой избы, тот, что думали, не то не ходит, не то помер уже, и тот приковылял.

— Тише вы, тише! — полушёпотом прикрикивал на них Рун. — Устала фея. Спит она. Больше десяти дней в пути, умаялась бедная, не привыкла столько по лесам летать. Завтра покажется вам, если не будете спать мешать. Вечером соберётесь, мы к вам выйдем.

— Ты правда её поймал? Рассказывай, как дело было! — потребовал один голос.

— Расскажи! — настойчиво прозвучал другой.

— Ну сколько можно одно и то же рассказывать, — вздохнул Рун. — Зелье у меня было призыва. От деда осталось. Пошёл в лес дремучий вглубь на семь дней, как дедом завещано было. Раз, и поймал. Фею. Просила она её отпустить, обещала три желания исполнить. Ну, я согласился. Только слабая она фея, что не спросишь, не может. Говорю, хочу королём стать — не может, говорю, хочу титул дворянский да замок с землями, трудно, говорит, долго ждать придётся. Лет десять. И нет гарантии, что выйдет. Ну, пока я думал, что же у неё попросить, со мной осталась. День со мной, два, а потом и полюбил я её без памяти. Очень уж прекрасна она собой. Ну и пожелал у неё, чтоб и она меня полюбила. Первое желание. А вторым пожелал, чтобы невестой мне стала. Это второе. Вот и всё.

— А третье? — полюбопытствовал кто-то.

— Не загадал ещё. Может злата попрошу. Может лет жизни долгих. Одно желание. Тратить жалко, да и торопиться теперь некуда.

— А правда, что у неё крылья узорные, словно у бабочки?

— Да, правда. Летает она почти всегда, редко ногами ходит.

— А правда, что у неё платье бесстыжее?

— Это у вас мысли бесстыжие, — заявил Рун. — Феи все так одеваются. Феи добрые и чистые, это любому известно, а кто про них плохо думает, тот сам грязен и гадок. Будете про фею плохо говорить, вас боги проклянут.