Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

Так, пребывая в мечтательности и раздумьях, Рун и сам не заметил, как дошёл до места встречи. Принялся искать Лалу глазами на берегу. И не нашёл. Стал смотреть, вдруг она на другом берегу, мало ли. Но нет, и там её не видно. Пустынно всё и тихо. Деревья и вода. Плеск волн и шум листвы. И боле ничего. Он, с растерянностью на физиономии, сходил в одну сторону вдоль кромки воды. С озадаченностью и надеждой побрёл в другую, напряжённо исследуя глазами окрестности. И ничего. Его озадаченность сменилась полным смятением. Он остановился, не понимая, что делать. В голове его метались мысли, тщась отыскать объяснение происходящему. «Может она вернула способность уйти домой и ушла»? — предположил он перво-наперво. — «Или заблудилась всё же? Ну нет причин ей не быть здесь. Не могла она уйти. Не попрощавшись. И есть ещё её долг чести поцеловать его. Она же фея, она честная. А заблудиться вроде негде. Устала, крылья натрудила? И опустилась отдохнуть? И вдруг заснула. Может быть такое? Вполне».

— Лала! — закричал Рун что есть мочи.

Он замер, прислушиваясь. Ответом ему была лишь тишина. Он прошёл теперь уже достаточно далеко вдоль берега, выйдя за пределы каменистого участка на песчаный пляж. Звал её непрерывно. Ничего. Вернулся на условленное место и стал звать периодически. Но всё напрасно. Время шло, а Лала так и не появилась, не откликнулась. И птичек с вестями от неё не было. Рун опустился наземь, уставившись на камни невидящим взглядом. В груди его аж болело, аж ныло. От страха за неё. Он и не помнил, чтобы когда-либо так боялся. До этого у него никогда не было причин излишне переживать за кого-то, тем более за того, кто беспомощен, зависим от тебя и при этом дорог. Одиночество в каком-то смысле щит от стрессов и тревог. О себе чего тревожится, сам-то не беспомощный поди, а более рядом никого нет. Для всякого впервые погрузиться в пучины боли сердца за других становится серьёзным испытаньем. И даже откровением части чно. Но испытанье это ерунда, главная проблема — не ясно, что делать. И что не делай, велик риск сделать хуже. И ничего не делать тоже странно, как правило сидение на месте не очень-то способствует успеху в решении каких-либо проблем. Рун подумал-подумал, и счёл самым разумным всё же идти назад. Где ещё ей быть, как не на этой прямой. Пошёл, продираясь сквозь чащу. Звал, слушал. И снова слушал, и снова звал. Но всё напрасно. В конце концов достиг места, где они расстались. Подождал, покричал. Отдохнул немного, сидя на земле с удручённым видом. Пошёл обратно. И снова слушал и звал охрипшим голосом. Потеряв всякий счёт времени, и сам как будто потерявшись в своих переживаниях и поисках.

Когда Рун воротился к реке, уже почти стемнело. Лалы всё так и не было. Он остановился, осознав своё бессилие. Вздохнул. «Она ушла. Надо с этим смириться», — прозвучала у него в голове горестная мысль. — «Ну не могла она попасть в беду. Она же фея. Нет. Не могла она уйти, не попрощавшись. Не может быть. Никак. И ночь уж наступает. Пойдёшь бродить, заплутаешь, станет только хуже. Ах, было б у меня чутьё волков. Тогда бы можно было и в ночи искать. Что сделаешь теперь? До утра ждать»?

Он вдруг вспомнил рассказы охотников, что волки откликаются порой. Когда завоешь как они. Воют в ответ. Настроение как раз было подходящее. Как говорится, хоть волком вой. Поэтому даже и не раздумывал, воздел глаза к небу и завыл, как мог громко, сорванным горлом. Тоскливо и протяжно. Ничем не хуже зверя. Немедленно вдали отозвался волчий вой. Потом ещё. Рун снова взвыл. Вой волчий начал приближаться. И вскоре в полутьме появилась серая тень. Крупный волк, выбежал из леса, быстро преодолел разделявшее их расстояние, остановился в шаге. Рун упал пред ним на колени, воспрянув духом.

— Брат, помоги! — взмолился он. — Лала пропала! Лаланна, фея! Потерялась где-то. Не могу найти. В беде наверное. Не справлюсь я сам. Никак. Помоги найти её! Прошу!

Волк несколько мгновений стоял неподвижно. И вдруг отчётливо кивнул. А затем взвыл отрывисто. Сейчас же отовсюду поодаль откликнулись ему другие волки. Он посмотрел на Руна пристально, снова склонил голову, теперь словно поклонившись, и бросился в лес, исчезнув среди деревьев. И всё затихло. Рун, взволнованный, принялся лихорадочно соображать, что ему нужно делать, дабы быть готовым отправиться за Лалой. Коли придётся бродить по лесу ночью, нужен факел. Значит, для начала следует развести огонь, и соответственно найти дров. Этим он и занялся. Вышаривал в потёмках по кустам, ища сухие ветки. Не так-то это просто, казалось бы, но когда сильно надо, чего не сделаешь. Сам не заметил, как и костёр разжёг, и факел изготовил. Всё у него быстро ладилось. Закончил приготовления и стал ждать в тревоге. Как раз взошла луна на ясном небе, почти что полная. Сияла ярко, так что и без огня было всё видно более-менее. Время шло, и ничего не происходило. Тишина и потёмки. Лишь лягушка где-то квакает одиноко, да сверчок тихо наполняет воздух своим убаюкивающим пением. А на чёрном небе горят над головой во множестве разноцветные точечки звёзд.