Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

Руну ничего не оставалось делать, как согласно кивнуть.

— Ну иди же, Рун, знакомься! — воскликнула Лала, видя его нерешительность. — Присядь и раздвинь губы, дай им зубы свои обнюхать, волки так знакомятся. И можешь обнимать кого хочешь, никто тебя не обидит. Обними же их, Рун!

Волки вели себя очень дружелюбно, и Рун вскоре совсем успокоился.

— Как же вас много! — улыбнулась Лала. — Она стала считать животных, указывая на них пальчиком: «один, два, три», и так дошла до двенадцати.

— Ого! Аж дюжина! — порадовалась она. — Ой, так вас ведь целая октава! Давайте-ка споём, друзья. Садитесь в ряд.

Волки мгновенно послушались, уселись в одну линию. Лала по очереди стала показывать на них пальчиком, и на кого показывала, тот издавал короткий вой, при этом у каждого следующего зверя голос становился на пол тона выше, чем у предыдущего.

— Как замечательно! — восхитилась Лала, достигнув конца ряда. — Ну, теперь поём!

Она уже избирательно принялась указывать на какого-нибудь волка, а иногда второй ручкой указывала в тот же момент на кого-то ещё. Волк, на кого она указывала, издавал вой своей тональности. Рун с удивлением понял, что слышит музыку. Незнакомую ему, но очень красивую и душевную, а волки ещё и в вой свой вкладывали особые нотки тоски и радости одновременно, вплетая эти штрихи настроения в мелодию. Рун прямо заслушался, не мог оторваться. А музыка всё длилась и длилась. Волки сидели довольные, Лала сияла от восторга. Всё это добавляло происходящему очарование чуда. Когда наконец музыка всё же стихла, Руну даже стало грустно. Чудо закончилось.

— Спасибо, друзья, за такой подарок! — Лала склонилась, переобнимала всех волков ещё раз. — Ну, бегите, мои хорошие, а то волчата небось заждались.

Волки посеменили прочь.

— Красиво было, правда, Рун? — обернулась Лала к Руну, лучась теплом. Глазки её озорно блестели. — Прямо новый инструмент получился. Волкофон.

— Чудо как есть, — тихо отозвался Рун, всё ещё не в силах прийти в себя от произошедшего.

— Даже и не мечтай! — с чувством возразила Лала. — Это ни капельки не волшебство! Они волки, они выли, как им и положено, не разговаривали, никаких чудес я не устраивала.

— Нет, нет, Лала, я не о том. Красивая была музыка. Вот и чудо. Для меня, — поспешил заверить её он.

— Да, очень красиво вышло! Прям в душу проникало! — разулыбавшись, согласилась Лала. — Хорошие они звери, сильные волей и сердцем. Отсюда и красота.

Неожиданно лицо Руна стало озабоченным. Он встревожено уставился на неё.

— Что? — с недоумением спросила Лала.

— Что как у меня теперь опять магии для тебя не стало?

Он подошёл торопливо и обнял её.

— Ну как? — в его голосе слышалось волнение.

— Всё хорошо, Рун. Всё как всегда.

Рун облегчённо вздохнул.

— Это просто музыка, Рун, не чудо. А если и чудо, то их, а не моё, волков, — счастливо объяснила Лала.

Так они стояли, держа друг друга. Вокруг негромко шумели листвой деревья. Птичка пела где-то над головой. В воздухе витал запах трав и лета.

— Лала, — произнёс вдруг Рун.

— Что, милый Рун? — мягким тоном осведомилась она.

— А если на медведях сыграть?

— На медведях? Лучше не надо, Рун, — умиротворённо сказала Лала. — Поверь мне на слово.

— Рун, — вскоре уж она позвала его.

— Что?

— Не обжигают боле тебя объятия со мной?

— Да обжигают. Но уже привык. Пожалуй лучше так. Чем вовсе без огня.

Поутру Лала снова надумала сменить платье. Руну ничего не оставалось, как сесть к ней спиной и ждать. В этот раз дело у неё определённо не заладилось, Рун слышал, как она то вздохнёт, то скажет огорчённо что-то. Время шло и шло, и конца этому не было.

— Лала, долго ещё? — не выдержал он всё же.

— Рун, ну потерпи, для тебя же стараюсь, — с укором отозвалась Лала.

Прошло ещё сколько-то минут, как вдруг она тихо ахнула и замолчала.

— Что, Лала? — обеспокоился Рун.

— Что, что! — расстроено бросила она. — Вот зачем ты меня поторопил, Рун? Добился, чего хотел!? Зажмуривайся теперь крепко-накрепко, а то я… совсем без магии.

Рун так и застыл, с озадаченным выражением лица. Пока он пребывал в растерянных сомнениях, всерьёз она или нет, Лала подлетела вплотную, он услышал шелест её крыльев, смолкший в шаге сзади.

— Подожди, не оборачивайся пока, Рун, — произнесла она смущённым голоском. — Встань.

Он неуверенно поднялся на ноги, чувствуя, как от волнения трепыхается сердце.

— Зажмурься хорошенько. Зажмурился?