Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

Минута проходила за минутой, луна всё поднималась. Рун уже было начал опять утрачивать надежду, как вдруг в стороне на отдалении раздался одиночный волчий вой. И снова, и снова. Другие ему не отвечали, совсем. Рун сразу понял, что его зовут. Вскочил, как ошпаренный, зажёг факел, и побежал, не чуя ног. Бывало, спотыкался обо что-то и чуть не падал. Бывало, цеплялся за ветки. Но ни на что не обращал внимания. Вой всё приближался, приближался. И вот уж стал совсем рядом. Рун выбежал из леса на прогалину. Впереди чернел тёмным провалом овраг. Волк стоял прямо на краю. Стоял и выл. Но лишь Рун появился, как тотчас смолк, усевшись. Рун бросился к краю оврага. Заглянул вниз. И в свете луны и факела сразу увидел Лалу. Не помня как, он спустился к ней. Она сидела, сжавшись в комочек, и смотрела на него испуганными заплаканными глазками. Испачканная в крови и грязи.

— Лала, что с тобой?! Ты ранена?! — воскликнул он.

Она протянула к нему руки с умоляющим выражением личика. Рун воткнул факел в землю, прижал Лалу к себе. Она обхватила его за шею и замерла. Он чувствовал, как её всю трясёт.

— Лала, милая, всё хорошо, — приговаривал он, гладя её по спине, по волосам. Вдруг явственно заметил, как грязь и кровь начинают исчезать с неё, словно испаряться. И растворились полностью.

— Лала, милая. Я здесь. С тобой. Всё хорошо.

Она не отвечала, лишь держалась за него. Постепенно она стала трястись всё меньше и вскоре прекратила совсем. Рун прямо почувствовал, как её тело расслабляется, а дыхание становится менее прерывистым и частым. И что она тихо плачет.

— Не плачь, Лала, всё хорошо, — принялся успокаивать он её ласково.

Но она всё плакала и плакала. И немогла остановиться, хоть и в объятьях находилась.

Всё же настала минута, когда её слёзки перестали течь, и она затихла умиротворённо. И Рун понял, что она уснула. Так и просидел всю ночь, держа её.

Рун проснулся, когда совсем уж рассвело. Видимо заснул всё-таки в какой-то момент. Лала уже не обнимала его за шею, просто прильнула к груди, прижалась и лежала так.

— Не спишь? — тихо спросил он осипшим голосом.

— Нет, — ответила она столь же тихо.

Он поразился, что в звуках её речи не слышится ни капли счастья. Хотя всю ночь пробыла в объятьях. Скорее спокойствие.

— Ну как ты, Лала? Ты не ранена?

— Всё хорошо, — молвила она.

— Простишь меня?

— За что?

— Что бросил.

— Ты не бросил.

— Что расстались.

— Ты не виноват.

— Что случилось, Лала?

— Увидела, лось упал в овраг и ножки повредил. Хотела полечить да выбраться помочь. Но магии было слишком мало. Не хватило. Ножки залечила кое-как. Тут она и кончилась. А лось вдруг испугался. Не признал во мне фею без магии. И рогами. Ударил. Сам выбрался, а я уж не смогла. Испугана была. И кровь текла. И крылья не работали. И всё равно не знала, куда идти. Надеялась, что ты меня найдёшь.

— Мне волки помогли, так бы не нашёл. Кликнул их, они отозвались.

— Я знаю. Один тут звал тебя всё, стоя надо мной.

Лала дотронулась до его горла, и боль с сипостью вмиг исчезли.

— Меня кричал, охрип?

— Ну да.

— Рун.

— Что?

— Я всё поняла, — сказала она печально. — Теперь уж это очевидно. Я проклята. Кем-то очень могущественным.

— Почему ты так думаешь, Лала? — аккуратно задал вопрос Рун.

— Я не могу вернуться. Это раз. Ты давно должен быть влюблён в меня без памяти, но не влюбляешься. Это два. Меня ранил лось. Это три. Рун, фею нельзя ранить так просто. С магией она или без, не важно. На нас защитные чары. А он меня ранил. Обычный лось. Не маг, не чародей. Не знаю, кто, как, когда и за что меня проклял. Но я проклята. Сомнений нет.

— Пожалуй ты права.

— Я знаю, что права. Других объяснений происходящему быть не может.

— Лала, хотя бы волшебство твоё при тебе, уже хорошо, — заметил Рун, пытаясь приободрить её. — Проклятье можно снять. Есть шанс, что маг в городе поможет. А не поможет он, пойдём к ведунье, а и она не сможет, найдём ещё кого-нибудь. Попросишь помощи барона. У него гарнизон, ратники, стража, сопроводит тебя в столицу, там, говорят, всяких магов пруд пруди. И не чета здешним. А не помогут и в столице, есть и другие королевства. Любой помочь захочет фее. Я уверен.

— Хотелось бы домой, Рун. Мне уж и могущества не надо. Лишь бы скорее возвратиться. С проклятьем страшно тут у вас. И грустно очень.

— А было бы могущество, рассеяла б проклятье?

— Наверное. Но мне его теперь не обрести. Я думаю, проклятье не даст в меня влюбиться никому.