Игорь Маранин - Специалист по исполнению желаний [СИ]

— Я ж и говорю: брешешь! — не унимался Кармошка. — Мне дядя про Абрашку сказывал, а он про всех знал. Думаешь, чего я с вами пошёл? Тебя за него принял, когда ты с замком сладил. А ты точно не он?

— Точно, — слышно было, что Казимир усмехнулся и тут же голос его стал строгим. — Но если ты, букашка архивная, ещё раз скажешь, что я брешу — шар тебе в голову вобью и заставлю светить изнутри. Понял?

— Понял, — обиженно буркнул мальчишка.

— Не понял, — уже мягче произнёс Казимир. — Другому я уже вбил бы. Теперь ясно?

— Ясно, ясно, — огрызнулся мальчишка, но на этот раз без обиды. — И почему тогда твой Абрашка не сможет нам помочь?

— Потому. Много будешь знать — людоед съест.

— Тогда мы — покойники, — вздохнул мальчишка. — Мне точно отсюда дороги нет. Даже ежели страшной клятвой поклянусь, что не видал, как они архивы поганят — не поверят. Официально от них научная делегация прибыла для изучения… как его?.. наследия Вольного города.

Последние слова его заглушил лязг ключа в замке. Одна железка пыталась подчинить себе другую, дёргалась, тыкалась и никак не могла повернуться в узком и тёмном отверстии. Несколько раз она исчезала и возвращалась вновь, голоса за дверью стали громче и раздражённее, а затем в дверь принялись колотить ногами, пробуя её на прочность. На наше счастье, она открывалась наружу, а изнутри края держал каменный свод. Какая-то мысль промелькнула у меня в голове, но шум спугнул эту мысль, оставив лишь едва уловимый след. Я подошёл и осторожно наклонился к замочной скважине. Через неё в помещение проникал тёплый и живой свет — наверное, свипыри принесли с собой зажжённые факела.

— Кармошка! — воскликнул я. — Ты говорил, что в архиве обитают покойники?

— Обитают, — откликнулся он. — Я с одной семейной парой знаком: до сих пор ходят, держась за ручки. А сами уже мумии давно — срам один.

— Почему срам? — удивилась Анфиска.

— Любовь до гроба я ещё понимаю, — важно произнёс мальчишка. — Но после?!

— Ничего ты пока в любви не смыслишь, — мечтательно вздохнув, произнесла девушка.

— Слушай, Казимир, — прервал я их диалог. — А ты можешь заставить…или какие там у вас отношения… упросить, уломать, объяснить… в общем, можно светящийся шар, что за дверью, отправить на поиск покойника? Если шар снова раскалится как сковорода и погонит покойного, тот должен сообразить, что его куда-то настойчиво приглашают.

— И чем нам жмурик поможет? — удивился возница. — Ещё и злой, как пустая пивная кружка.

— Выйти отсюда. Попробую его убедить помочь нам.

— Ха! Убедить жмурика. Да ты шутишь, наземец?

— Можешь или нет?

Возница заворочался в темноте.

— Да нет вопроса, командир. Только свипыри, пожалуй, дверь прежде взломают, чем жмурик притащится.

— Ну, так поторопись! И почему мы в потёмках сидим, лясы точим? Если мы в архиве Бата, так попросите шарик посветить и начнём искать то, зачем пришли!

— Какой ты грозный бываешь! — ехидно заметила Анфиска.

В незапамятные времена, когда реки текли вспять, а облака висели прямо над крышами домов, и можно было вызвать дождь, встав на цыпочки и дотронувшись до их мягкого и влажного вымени, люди и прочие существа, населявшие Землю, умирая, исчезали навсегда. Империя тогда простиралась от края до края Земли, и правили в ней Императоры династии Рю, самой первой и самой сильной династии в истории. Могущество Правителя было столь велико, что мог он взглядом сдвинуть гору, а мановением руки приказать морю расступиться перед собой. Лишь собственной жизнью не владел Император — в положенный срок умирал так же, как и последний бедняк. Правда, Смерть оказывала ему величайшую почесть: к другим она посылала слуг, а к Императору являлась лично.

Высокая и худая, в тёмном капюшоне, скрывавшем лицо, и длинном — до пят — платье, она входила в Западные ворота столицы, и шла пешком до самого дворца. Так подданные узнавали о смерти правителя раньше него самого. В этот час улицы города вымирали: горожане в страхе прятались по своим домам, ведь от одного случайного взгляда незваной гостьи можно было тяжело заболеть или вовсе распрощаться с жизнью. Смерть никогда не спешила, она усаживалась на дворцовых ступенях, давая время Императору проститься с семьей и друзьями. Но она никогда не опаздывала, отличая проводы от желания потянуть время и пожить хоть немного ещё. Так продолжалось много поколений, пока один из Императоров династии Рю на исходе своих дней не сумел перехитрить её. Не желая умирать, он уговорил её сыграть партию в кости, поставив на кон всё население Империи. В ответ он хотел, чтобы Смерть покинула Империю и больше никогда не возвращалась. Неожиданно гостья согласилась и… проиграла. С победным броском Императора тысячи её слуг по всей Земле рассыпались прахом, а сама Смерть вышла из дворца, прошла в последний раз по улицам столицы и под насмешки и радостное улюлюкание горожан покинула город. В спину ей летели гнилые прошлогодние яблоки и тухлые яйца. Лишь немногие заметили, что она зловеще улыбается. И только посвящённые знали, что умершие не исчезали, а освобождались, словно бабочки из кокона, от своей телесной оболочки и улетали в иные, более прекрасные миры. Смерть была повитухой, она принимала роды.