Игорь Маранин - Выбор Метея [СИ]

— Наши в белом! — прокричал на ухо Павел.

Наверное, рукопашный бой, решила Ивлин. Но тут судья в коротких штанишках положил шар в центр поляны и громко, по-разбойничьи, свистнул. Один из воинов пнул шар другому и началось странное нелепое действо: мужчины бегали по полю, стремясь догнать того, кто захватил шар. Один из белых догадался наконец просто сбить противника с ног, но к удивлению Ивлин, судья тут же отчаянно засвистел и остановил схватку. После чего повел себя еще более нелепо: достал из кармана желтую бумажку и показал ее смельчаку. Тот сильно огорчился и, понурив голову, побрел куда-то в сторону.

— Судью на мыло! — заорал кто-то наверху, снова напугав Ивлин.

Тем временем красные подошли вплотную к последнему бастиону обороны белых. Они перепинывали шар друг другу, и Ивлин наконец поняла их коварный замысел. Этот самый шар они хотели завести в чужие ворота. Недаром защищать их был поставлен самый умный из отряда — он один догадался, что брать мяч в руки гораздо удобнее, чем просто толкать его ногами. Вот и сейчас, когда юркий невысокий соперник промчался мимо неповоротливых белых, защитник ворот выскочил ему наперерез и буквально выхватил шар с ноги своими длинными, одетыми в кожаные рукавицы, руками. Арена облегченно выдохнула и тут же принялась скандировать его имя.

— Ты что, футбол никогда не смотрела? — сквозь крик толпы прорвался к ней голос Паши.

И тут же принялся объяснять ей правила. Теперь, когда стала ясна цель, сражение неожиданно захватило Ивлин. Страсти на поляне накалялись, эта помесь гиены и шакала, которой по недоразумению дали свисток, не засчитала взятие ворот противника из-за какой-то ерунды! Из-за того, что белый забежал за спины своих соперников и оказался ближе них к чужим воротам, когда ему отдавали шар! А когда он, возмущенный до глубины души такой смехотворной причиной, мягко укорил в этом судью, будущий кусок мыла взял и изгнал его с поляны!

Затем белые долго не могли прийти в себя и лишь отбивались от наскоков соперника. Их долговязый защитник ворот творил чудеса, взлетая за летящим шаром в воздух и кидаясь за ним в самую гущу, но и он был бессилен против коварного и подлого судьи. Тот просто остановил схватку и оставил с ним один на один самого здоровенного красного. Тот разбежался, с силой ударил ногой по шару, и шар влетел в самый угол ворот. Туда, откуда его не достал бы никто. Над трибунами повисла полная тишина: казалось, люди перестали дышать…

Сраженье продолжилось, белые что-то пытались сделать, зрители понемногу оттаяли и опять дружно поддерживали своих любимцев, но… Судья уже собирался остановить схватку, когда один из белых решился на дальний удар. Шар взвился в воздух и полетел по какой-то немыслимой траектории, выгнутой, как тетива лука.

— Го-о-о-о-ол!

В едином крике слились тысячи голосов, люди вскочили со своих мест и принялись скакать и приплясывать, обнимая друг друга.

Ивлин даже не заметила, как оказалась в объятиях Павла…

Без бороды Орин чувствовал себя неуютно. То и дело касался рукой подбородка, словно не веря, что этот странный мир украл у него половину лица. Однако жертва была не напрасной — теперь прохожие скользили мимо, не цепляясь взглядами, он стал для них обыденной деталью пейзажа, только и всего. Разве что женщины оценивающе поглядывали на его крупную фигуру. Местные женщины… Они были красивы. Вызывающе раздеты и умело раскрашены, от них пахло непривычными сладкими грезами. Но Орину было не до женщин. Браслеты, некогда скопированные мастером с браслета Метея, оказались несовершенны. А может быть просто город был слишком большим… Этот город переполняли сигналы и невидимые волны, сбиваясь и накладываясь друг на друга.

Точно так же мешались и накладывались друг на друга разные эпохи, где старые здания хаотично соседствовали с недавно построенными. И словно для того, чтобы город не развалился на части, он был перевязан множеством веревок. От столба к столбу, от дома к дому, над улицами, по которым сновали самодвижущиеся повозки — везде Орин видел тонкие прочные канаты.

Сделав круг, он возвращался к арене, когда вновь услышал голоса Бунгало и Турняшкиной. Они доносились из маленького окошка торговой лавки на обочине дороги.

— …не слишком удачный день для Рыб, — уверенно произнесла Турняшкина. — Им следует опасаться излишней болтливости, которая чревата ссорами и конфликтами с людьми. Эгей, Рыбы, слышите? Сегодня — молчок!