Пвел Фром - Семь ступеней в полной темноте

быстро свернулась. Она принесла воды, чтобы омыть его шею. После, разодрав то самое

полотенце, дева наложила повязку. Пальцы двигались быстро, уверенно. Это было не в

новинку…

Теперь кузнец дышал слабо, но ровно. Она приложила ухо к груди, чтобы удостовериться

в этом. Вскоре, его охватила лихорадочная дрожь и обильно выступил пот… Она знала, что нужно делать. Греть человека своим телом как-то не хотелось. Но растопить камин

она не решилась. Дым из трубы мог привлечь нежеланных гостей. И тогда все – пиши

пропало. Если раньше она еще питала какие-то иллюзии, то, теперь стало очевидно, что

ближайшее ее будущее, зависело от него. Да и пасть ниже, она, пожалуй, уже не могла. О

боги... неужели она сделает это!

Бесцеремонно перевалившись через кузнеца, дева улеглась рядом. Нелепо собрав его в

охапку, она огляделась, и нащупала за спиной плед. Самой ей холодно не было, да и

саднящие крылья никуда не деть. А вот его следовало бы накрыть. Ощутив живое тепло, человек неосознанно вжался в ее тело и свернулся в плотный комок, что само по себе

даже оказалось приятно. Пригревшись, он, понемногу, перестал дрожать, и засопел…

Глава 4. Недоброе утро.

Согревание человека, тем более мужчины - мягко говоря, не свойственная роль для

чистокровной валькирии. Учитывая, что с детства она не подпускала к себе никого на

расстояние вытянутого лезвия. Согласно легенде, прекрасные небесные воительницы

забирали души умерших воинов и уносили в Валгаллу - рай викингов. Но это лишь

красивые слова. На деле, крылатая дева с мечом - последнее что видели тяжело раненые, а

иногда и вполне здоровые воины. Их привлекала кровь еще живого человека. Нечаянные

свидетели, рассказывали, что вблизи это совсем не так поэтично...

Прежде чем унести душу воина в валгаллу, крылатые бестии бились в экстазе. Зачастую, прямо на остывающем теле, в крови и грязи. Среди трупов, и еще живых воинов. Но им

никто не мешал. В валгаллу хотели все…

Но, теперь она искренне переживала. Боялась, что кузнец не доживет до утра… не до

конца понимая почему. Осторожно подтянув ноги, она не слишком деликатно поджала его

к себе. Запах крови все еще возбуждал ее аппетит, но, теперь это было терпимо.

- Если так пойдет , - мелькнула мысль в голове - То она научится сдерживаться…

Заснуть удалось только под утро. Снились кошмары и всякая гадость из прошлой жизни.

Многое было противно. Многое просто мерзко. Крылья ныли во сне и было холодно. Но

потом, вдруг потеплело. Ей приснилось, что встало солнце и согрело ее своими лучами.

Кошмары вдруг растворились, и воспоминания тоже. Впервые за несколько недель, она

просто спала…

Пробуждение сильно затянулось. Никак не хотелось открывать глаз и возвращаться к

суровой действительности. Кто-то заботливо укрыл ее пуховым одеялом поверх тонкого

пледа. Приятно, черт возьми! А снаружи было прохладно… хотя явственно слышалось

потрескивание дров в камине. Вскоре, она поняла, что лежит одна и открыла глаза.

Солнце стояло в зените, освещая деревянный пол комнаты. Кузнец сидел напротив софы, в глубоком потертом кресле, сгорбившись и обхватив голову руками. Он был жалок. Из

одежды на нем были только брюки, а торс украшали несколько свежих, характерных

порезов, и синяков. Казалось, он спал… Но, когда она подошла ближе, между пальцев его

сверкнул маленький ключик. Подумав, она осторожно примерила его к ошейнику. Тот

негромко щелкнул и разомкнулся. Дышать стало заметно легче.

Взяв человека за волосы, она властно наклонила его голову в бок. Он не сопротивлялся.

На шее отчетливо виднелись следы ее зубов. Она склонилась чтобы лизнуть свежую рану, от чего кузнец напрягся. На вкус все было нормально, и она осталась довольна. Однако, кузнеца еще потряхивало от слабости и… она ощутила знакомый запах страха. Страх

жертвы - животный сигнал к действию.

В ее теле все забурлило. Сил было в избытке, и они вскипели внутри нее. Он же молча

гадал, что будет дальше. Крылатую деву это будоражило. Сейчас он был и в сознании, и в

ее власти. Власть… как же она важна! Что ж, раз так сложилось, обстоятельства, и

взгляды на ближайшее будущее переменились… убивать его, она не станет. Рука не

поднимается. Но кто ответит за позор, за унижение? Нет, он должен быть наказан!

Наказан и унижен разом. За все и сразу. Но как? Ясно одно - ему должно быть так же

пакостно и… тошнотворно!